Агентство «Ван Хельсинг» - стр. 22
Рыцарь ничего не ответил, только усмехнулся.
– Вообще-то так и есть. Женщины прекрасные, беззащитные и слабые создания, которых мы, мужчины, должны оберегать от всех напастей! – подумав, ответил он.
– Очень романтично, – скривилась чародейка. – Поживи ты с мое, сразу бы понял, что это не так. Женщины вполне в состоянии стать равными мужчинам в некоторых вещах, просто большинство не знают об этом и продолжают пребывать в рабстве.
– Тебя за эти речи упекли в самую страшную тюрьму во всей Европе?
– Не совсем, – Мира рассмеялась и приняла упор лежа.
– Так почему же?
– А ты… угадай… – делая паузы на отжиманиях, предложила Мирослава.
– Ты ведьма, да? Ты залечила мне раны одним прикосновением своих рук!
– Я-то думала до тебя никогда не дойдет, – протянула она, отжалась еще два раза и обессиленно завалилась на пол.
– У тебя язык острее дамасской стали, а речи подобны яду змеи! – воскликнул Ланселот.
– Считай, что сделал мне комплимент, – ответила волшебница и, насмешливо усмехнувшись, уселась на солому.
Ланселот замолчал почти на час. Все это время он беспокойно ходил по комнате, иногда нервно почесывая активно заживающие раны на спине. Мирослава тревожно ожидала прихода стражи.
– Сколько лет ты здесь сидишь, ведьма?
– Я предпочитаю называться чародейкой.
– Что?!
– Предпочитаю, чтобы меня называли чародейкой, а не ведьмой, – терпеливо пояснила она.
– Так сколько? – требовательно спросил он, игнорируя ее колкость.
– Много.
Ланселот досадливо выругался и снова подошел к окну. Лязгнул засов. Он чуть присел и насторожился, Мирослава испуганно закусила губу. В комнату вошел стражник с большим подносом в руках. Оба пленника удивленно уставились на него. Мирослава выглянула ему за спину: возле двери стояло еще пять человек стражи.
– Магистр сказал, чтобы мы тебя накормили до отвала. Завтра придет доктор и будет проводить ви… виви… вивисекцию, – запинаясь на незнакомом слове, сообщил он и поставил поднос на пол.
Дверь с грохотом закрылась. Мирослава в ступоре уставилась на поднос засыпанный едой.
– Что будет проводить доктор? – непонимающе спросил рыцарь.
– Вивисекцию, это вскрытие заживо, – безжизненным голосом ответила Мирослава.
– Господь всемогущий! – воскликнул Ланселот.
– К сожалению, Господь здесь ничем мне помочь не сможет. Надо бежать, – твердо заявила она и принялась за еду.
Копченый окорок, жареное мясо с овощами, вяленая рыба, мягкий воздушный хлеб, соленые баклажаны, мед и даже небольшой кувшинчик вина – тюремный повар не поскупился.
– Ты присоединяйся, бежать нам вместе придется, так что силы понадобятся, – добавила она, оторвавшись на секунду от окорока. Ланслеот присел рядом и тоже принялся есть.