Афганский рубеж - стр. 16
Старлей чуть чай не вылил на себя. Нечего было ржать надо мной с порога.
– Ты представляешь, что… – начал возбухать старлей, но я перебил его.
– Не представляю. Форсунку прикрой.
С заднего ряда встал усатый парень кавказской внешности.
– Каков Сашка! Раньше слова не вытянешь, – восхитился он и несколько раз хлопнул по столу.
– Суровый джигит! – подхватил мысль своего земляка такой же усатый парень.
Эти два кавказца очень похожи друг на друга. В памяти всплывают их имена. Запомнить нетрудно – первым говорил Баграт, вторым – Магомед. А сокращённо Мага и Бага. Всё просто – два лётчика с моего звена. Один из них командир экипажа, второй – штурман звена.
Судя по вещам на столах нашего ряда, в нашем звене ещё два командира экипажа и больше в подчинении у Батырова никого.
Бортовые техники сидят не в этом классе, так что оценить их количество пока не получается.
Я сел на своё место и начал перебирать тетради на столе. Похоже, не только в голове у Клюковкина пусто. Общая подготовка не написана. Тетрадь подготовки к полётам ведётся скверно. Страшно заглядывать в лётную книжку.
– Заступники! В Афгане вы за него будете летать? – возмутился обиженный старлей.
– А у тебя не Чкалов фамилия? Всё умеешь и знаешь? – задал я встречный вопрос, подходя к шкафу с лётными книжками.
Бага зацокал, а Мага что-то сказал на родном языке.
– Вообще-то, да. Лёня Чкалов, – шепнул мне Баграт.
– Да ладно, Бага. Сашка сегодня ударился. Запамятовал, – толкнул его в плечо Мага.
В данном вопросе память мне не подсказала. Надо же, однофамилец легендарного лётчика.
Лёня сидел красный и смотрел на меня прожигающим взглядом.
– Посмотрим на тебя. Радуйся, что комэска за тебя вечно сопли подтирает. Думаю, что это последний раз, – отвернулся Чкалов и уткнулся в книгу.
– А тебе, смотрю, завидно. У самого капает, а подтереть некому, – ответил я и продолжил листать лётную книжку.
Чкалов замолчал и больше головы не поднимал. Через минуту все разговоры обо мне и предстоящей командировке утихли. Батыров, сидевший первоначально за своим столом в начале ряда встал, и подошёл ко мне, пока я просматривал книжку.
– Ты написал? – шепнул он.
– Нет ещё.
– Просто не хочу выглядеть лгуном.
– Не будешь. Сядь, и мы вместе всё напишем. Ущерб незначительный, – сказал я и вернулся за стол.
Батыров дал мне почитать объяснительную. Вроде всё толково описал Димон. Даже ссылки на документы сделал.
Открываю раздел допусков в лётной книжке. Мда… печально всё! Клюковкин допущен летать только днём. И судя по датам, его допустили с огромной натяжкой.
– С чего ты решил, что небольшой? – продолжал меня отвлекать Димон.