Аферистка - стр. 5

Я даже не знаю, что было хуже: когда он пил и бросал на нас всё хозяйство, или когда трезвел и превращался в тирана, колотившего свою жену и дочь за любую оплошность.

Будучи ребенком, я быстро смекнула как себя вести, чтобы не пришлось прятать синяки под толстовкой в разгар лета. Я привыкла к такой жизни, и не знала что может быть по-другому.

Но однажды отец уснул с сигаретой. Есть смысл объяснять, что было дальше? Пожар. Такой, что сгорел не только дом, но и амбар. Я первая почувствовала дым и мигом растолкала спящую мать. Мы смогли выбраться из дома, а отец нет.

— Ему не помочь, — кричала я, тряся перепуганную маму за хрупкие плечи.

Она порывалась зайти в горящий дом, и я не смогла ее остановить. Её силуэт, исчезнувший в языках пламени — эта картина еще долго мучила меня в ночных кошмарах. Я не уберегла ее, не удержала. И никогда себе этого не прощу. Наверное, поэтому я стала такой. Бесчувственной и циничной.

После гибели родителей меня забрали социальные службы. И я знала, что мне светит — приемная семья, которая возьмет подростка только ради выплат. Моя жизнь была не сахар, а могла стать еще хуже. Взрослые дети никому не нужны. Поэтому я сбежала. Мне едва исполнилось шестнадцать лет. С тех пор я ни разу не была в Аризоне. Та нескладная и угловатая девчушка исчезла навсегда.

Первое время скиталась по улицам, жила под мостами и в ночлежках. Жизнь меня не баловала, но я умела постоять за себя. А потом меня приютил Том. Он был владельцем небольшого мотеля у шоссе. Люди там останавливались часто, но всего лишь на одну ночь — переночевать или найти утешение в объятиях шлюхи или любовницы.

Я быстро смекнула что к чему. Внешностью меня природа не обделила — длинные каштановые волосы, слегка закручивающиеся на концах, подтянутая фигура из-за тяжелой работы и постоянного недоедания, ну и милая мордашка.

Обычно в баре ко мне подсаживались незнакомцы и заводили беседу. Реже — я к ним. Я флиртовала, усыпляя их внимание и бдительность. Когда алкоголь в крови туманил остатки разума, и мерзавцам не терпелось положить меня на лопатки на свои несвежие простыни, я предлагала последний бокал. Именно он был решающим. Мощная доза снотворного. К тому моменту, когда мы доходили до его номера, бедняга вырубался.

Я брала ценные вещи, крала личность для поддельных кредиток, чековые книжки, наличные. Тащила всё, что можно было продать. Плохо ли это? Не знаю, я просто хотела жить. Том покрывал меня перед постояльцами. Почему никто не вызывал полицию? Потеря пары сотен баксов не стоила обвинений в связи с несовершеннолетней.