Аферистка - стр. 4
Льюис, мой «работодатель», дал его специально, в наказание. За то, что провалила предыдущее задание, а перед ним еще одно, отказавшись спать с клиентом. У нас был уговор, о котором он забыл: я соблазняю мужчин, но не удовлетворяю их прихоти. Для этого были другие девочки. Иногда мне кажется, Льюис специально провоцировал меня, проверяя, сломалась ли я за годы работы или еще нет.
Спускаясь по эскалатору в аэропорту, я крутила в руках семейную фотокарточку: трое ребятишек, милая девушка и Джек. Мне нужно было снять копии с его пропусков и телефона, но я не удержалась и прихватила еще кое-что. На память. Пусть понервничает, когда через пару месяцев он обнаружит в почтовом ящике письмо без обратного адреса. Отправлю ему фотографию с компрометирующей подписью: «Спасибо за лучшую ночь в жизни!» Предатели должны быть наказаны.
Я усмехнулась, теперь-то он навсегда запомнит «нашу ночь». Я опоила его, сняла пикантное видео с продажной девицей и вытащила все ценные данные, которые были.
Пилот был всего лишь звеном между нашей организацией и конечной целью, чаще всего это кто-то из богачей или политиков. Вероятно, Джек работал не только в авиакомпании, но еще и пилотировал бизнес-джеты. И был крайне полезен Льюису.
Мы называем себя «Офернет». Как Робин Гуд, только лучше. Забираем деньги у богатых и отдаем их ещё более богатым, не забывая и о себе. Если бы вы знали, сколько в мире бизнесменов и политиков, которые хотят пошатнуть честь своих конкурентов, не запятнав при этом руки. Богачи, возомнившие себя властителями этого мира.
Большинство людей без сомнений окрестят меня плохим человеком. Но честно, мне плевать на их мнение. У меня не было другого выбора. Я всего лишь винтик в этом чёртовом мире. Здесь нет справедливости — выживает сильнейший. Воспоминания калейдоскопом пронеслись перед глазами: выживать я научилась давно.
Моё детство прошло на ферме в Аризоне. Я не была изнежена как другие дети и быстро научилась самостоятельности. В восемь лет на мне лежала добрая половина домашних дел. Покормить птиц, которых мы выращивали на продажу, принести воды, потому что трубы часто прорывало, а отец уходил в запой. И многое другое, о чем я не любила вспоминать. Мои детские ладошки быстро превратились в огрубевшие рабочие руки. А мать все время пропадала на работе — она была учителем. Чужие дети ей оказались важнее собственной дочери.
В те периоды, когда отец не пил, а мама вспоминала обо мне, были самыми счастливыми из всех. Казалось, что мы были нормальной семьей. Но это лишь на время, пока отец снова не приходил в дикую ярость из-за неправильно поставленной кружки или пережаренного сэндвича.