Аэротаник - стр. 5
Итак, последнее время не связанный заботами о воспитании детей и по каким-то иным причинам Владимир Ильич Левин стал после работы как-то чаще что-нибудь почитывать, задумываться и в сием состоянии пребывал часами. В этом смысле стал как бы спокойнее и безопаснее для окружающих. Если бы Володя на работе все время думал, читал и использовал свои извилины, готовил бы, на худой конец, революцию, то есть занимался бы интеллектуальным трудом, то, возможно, дома ему захотелось бы поделать что-нибудь иное – физическое, например, побелить потолок. Но в юношестве особого таланта для умственной работы не было, а силы – хоть отбавляй. Сейчас же, с годами, будто с неба свалилась эта потребность записаться в библиотеку, над чем-то задумываться или так просто – размышлять, сидя на диване, находить вопросы в жизни и искать ответы в книгах, одновременно отдыхая таким вот образом после тяжелой работы. Хотя отдых ли это? Или крыша, может быть, поехала? Всякое бывает. Тем более годков-то уже было под сорок. Подтягивалась и Наденька, но у нее еще было несколько лет в запасе, она и от тридцати-то не так давно оторвалась. Старики вообще-то сорокалетний возраст уважают, вспоминают с удовольствием, а молодым мысль об этой приближающейся границе – кранты, страшное дело. Женщины – они в депрессии, мечутся, тратят деньги на свежие огурцы и редкодоступные кремы. У мужчин козлиный возраст – измены, разводы, прочие плохообдуманные поступки. Гении-поэты и представители иных творческих профессий скоропостижно умирают – самоубийства, дуэли, смертельные болезни и автомобильные катастрофы. Владимир Ильич тоже в какой-то степени начинал ощущать на себе приближение этой критической красной черты, которую впечатлительные выше упомянутые личности по ошибке считают финишной лентой. Вот и стали кой-какие мыслишки залетать откуда-то в голову Владимира Ильича, словно птицы, которые не только вьют гнезда и высиживают птенцов, но и прилично загрязняют пометом и без того неглубокие извилины.
Надя огурцов не покупала. Хотя бы потому, что их не надо было покупать – овощи частенько приносил домой Володя, ибо работал грузчиком на овощной базе. Но те, что выкладывались на кухонный стол, использовались по назначению – для приготовления салатов. Ну и кремы пока покупались отечественные или недорогие импортные. То есть, была она еще ничего. Да, детей Бог не дал. Но все еще может исправиться, проблем со здоровьем как раз не наблюдалось. А пока работа в детском саду отчасти помогала заполнять ей этот вакуум. Нельзя сказать, что Наденька не радовалась переменам в муже, но последнее время к этому своему ощущению радости, кажется, стала относиться как-то более осторожней. А с недавнего времени появилась даже тревога от необъяснимости, что все это значит. Именно недавно, когда проезжала на троллейбусе мимо здания, на двери которого было написано «Психиатрическая поликлиника». И это не смотря на то, что Владимир Ильич перестал пропивать зарплату и выставлять жене напоказ натренированные физической работой кулаки и мышцы. Что же лучше – мужик как мужик и все эти бабьи слезы? Либо это нынешнее положение дел? Смотреть на появившиеся в нем странности и радоваться отсутствию тщательно загримированных пудрой синяков и припухлостей на своих орбитах? Замкнутый он какой-то стал, задумчивый и неразговорчивый. То есть говорил о чем-то, но как-то уж совсем странно, не так, как все и свысока, будто не муж и жена они вовсе. А хотелось бы по-обычному, о чем-то простом. За книжками и брошюрами жены не видит, не замечает, – вздыхала часто она про себя.