Аделаида: путь к Тьме - стр. 38
«Мы замёрзнем насмерть в холодном лесу!» — тут же заверещала Паника.
«И это будет закономерным итогом нашей тяжёлой, беспросветной жизни, полной боли и предательств…» — заныло Отчаяние.
«Да ладно вам, нас в замке ждёт ужин. Каша! Может, даже с мясом! Может, даже свежим!» — подбодрил всех Оптимизм.
«Но мы до неё не дойдём. Мы погибнем тут, во цвете лет, проиграв бессмысленную борьбу против этого чуждого нам мира…» — запричитало Отчаяние.
«Если сейчас погибнем, то получится, будто мы просто так весь день горбатились. Не позволю! А если этот прохиндей задумает нас обмануть хоть на медяшку, то я его лично задушу! А ну резвее ногами переставляй, Организм, а то нам каши не хватит. А я хочу каши, и побольше!» — гаркнула Жадность.
С каждой минутой становилось темнее и холоднее. А на входе ещё предстояло отмыть всю грязь с обуви. К ужину я всё-таки успела и снова попросила завтрак с собой. Только бутылку повару не вернула, налила в неё воды и приготовила на завтра. Жажда мучила сильнее, чем голод.
Отрубилась, едва коснувшись подушки, чтобы проснуться с первыми птичьими криками.
Ноги болели. Но обувь-то нужна! Мозоли заживут, а сандалии останутся.
Сегодня я уже не искрилась задором и энергией, а вот торговец, наоборот, был бодр и свеж.
— Девка, ты прикинь сапог к носу, вчера продали в три раза боле обыденного! У меня и товару-то осталось малёха только. Добро бы на день хватило. Иди ко мне в постоянные пособницы, а? У меня сыновья справные, замуж тебя определю. Сыта будешь и обряжена. Девка ты работящая да молчаливая, при кудрях да сиськах. Чего ещё от жены надобно? — лукаво смотрел он. — Ужно босая не останешься! — хохотнув над своей шуткой, сапожник выжидательно уставился на меня.
— Спасибо. Нет. Контракт, — коротко ответила я.
— Эх! А осенью, осенью придёшь? Будет другая ярмарка. Коли мои балбесы опять сыра не обожрутся, то познакомлю вас. Авось кто глянется? — с хитрым прищуром улыбнулся торговец.
— Да, осень — да, — говорить на местном наречии пока получалось с трудом.
Торговый день сегодня закончился сильно раньше, чем вчерашний. Мы распродали весь товар. Под конец за пять золотых ушли даже сапоги исполинского размера. Глядя на них, я думала, что это шутка или макет. Но нашёлся симпатичный богатырь, которому и они пришлись по ноге. Высоченный детина сильно за два метра ростом вызвал томление и трепет.
«Какой он… большой… вы только посмотрите на его руки… какие пальцы…» — простонала Сексуальность.
«Он плохо пахнет», — брезгливо заметил Разум.
«А мы его помоем, прежде чем в постель уложить. Или прямо в душе… отмытого…», — не унималась Сексуальность, закидывая остальных картинками того, что именно можно сделать в душе с этим парнем.