Аделаида: путь к Тьме - стр. 32
На ярмарку все нарядились. Аяла надела красное платье, и мы заплели ей косу особым образом. За неимением нарядов, сама я пошла, в чём была. Зарплату за первый месяц уже выдали, карман жгли два золотых. Хотелось купить другую пару обуви, одежду, элементарный маникюрный набор, заколку и сумку.
У меня даже ленты для волос не имелось, приходилось делать пучок и закреплять его гребнем или карандашом. Местным это казалось странным и добавляло очков к моей репутации блаженной. Про карандаш особенно много шутили, мол, юродивая дура не знала, как его правильно применить. Действительно, ведь, как вариант, можно было бы вогнать его шутнику в глаз поглубже, а я всего лишь носила в волосах. Ну не дура ли?
Своё умение писать и читать я не афишировала.
Скопившиеся три выходных пока решила потратить следующим образом: один день на ярмарку, второй на капи́лью, а третий про запас.
Утром первого ярмарочного дня мы шумной толпой человек в пятнадцать высыпали на крыльцо. Дорожки уже высохли, но земля так и сочилась влагой, пахло весной. Только в овражках и под деревьями ещё лежал снег. Светлоство́льные деревья покрылись почками. Чёрная почва напиталась талой водой и жирно блестела в лучах весеннего солнышка. Припекало совсем по-весеннему, и у меня впервые за месяц было по-настоящему хорошее настроение.
«Держи деньги в кулаке, а то ещё украдут!» — сказала Осторожность.
«Горло перегрызу за попытку! Мы за них целый месяц горбатились!» — взвилась Жадность.
«Если нас кто-то обидит, то мы всегда сможем защититься… Просто отпусти меня на волю, и я сама разберусь…» — томно прошептала Тьма.
Почему-то это предложение мне не понравилось. Тьма постоянно склоняла то к насилию, то к убийствам, то к хождению без панталон. А, нет, погодите, последнее — это происки Сексуальности.
Дорога до Като́нех оказалась наезженной и ухоженной. Посередине пути находились какие-то крупные мастерские, где вовсю шла работа. Понять, что именно там делают, не смогла и попробовала спросить у Аялы.
— Что? — выразительно тыкая пальцем в двухэтажную фабрику, спросила я.
— Это? Цеха по производству тканей и верёвок с канатами. Летом снимают урожаи, а зимой обрабатывают. Шемальяна славится тканями, их у нас весь мир покупает, — ответила она и ускорила шаг, чтобы догнать других девушек.
Нашей с ней дружбы Ая стеснялась, но никогда не грубила и в помощи не отказывала. Хотя на людях всегда была немногословна и скована. Видимо, от этого ей становилось неловко, и в личном общении она старалась скомпенсировать это повышенным вниманием.