Аделаида: путь к Тьме - стр. 34

— Одиннадцать и два с половиной, — поскучнела девица.

— Спасибо, — ответила я и развернулась, чтобы уйти.

— Десять и два, последняя цена! — воскликнула она.

Нет, сумка нужна, но не настолько сильно. Я потолкалась среди рядов ещё немного, а затем решила понаблюдать. В нашем мире торговцы иногда отдавали товар подешевле под закрытие ярмарки. Мне приглянулись небесно-синие штаны на одном из прилавков. Их люди почему-то откладывали в сторону и даже не рассматривали.

— За серебрушку возьми! — предложил их продавец очередной покупательнице.

— Такого цвета? Да и за двадцать медяшек не возьму! — ответила женщина.

— За полсеребрушки, всего тридцать медяшек, ты глянь, какое качество! — чуть ли не взвыл продавец.

— Ага, качество! А носить-то их как? Никак! Дак и смысл тогда какой в этом качестве?

Жадность алчно зашептала: «Надо брать, шикарные штаны. Посмотри, остальные он по три серебрушки продаёт, а некоторые и по пять! Это ж какая экономия! Надо брать сразу трое, может, он уступит трое штанов за серебрушку?»

Я подошла к прилавку, когда остальные покупатели расступились. Потрогала штаны. Они и впрямь оказались чудо как хороши по сравнению с платьем служанки из грубой ткани. Интересно, чем их тут красят? Будут у меня после них ноги синие?

— Сколько? — спросила я, показывая продавцу стопку из трёх штанов.

— Три серебрушки за всё! — ответил он.

Я демонстративно выгнула бровь и склонила голову набок.

— Ладно, бери за две! — смилостивился он.

Я пожала плечами и положила вещи обратно на прилавок.

— Полторы! — кинул мне в спину он, когда я уже готова была уходить.

Я развернулась, смерила его долгим взглядом и сказала:

— Одна за всё.

Продавец разозлился, распушил усы и возмущённо насупился. Я сделала вид, что отхожу от прилавка. Он сделал вид, что верит, и сдался:

— Забирай!

Я дала ему золотой. Он с сомнением посмотрел на монету и на меня, затем набрал сдачу и отдал мне. Я тщательно пересчитала. Пятьдесят семь серебрушек. Я понятия не имела, сколько серебрушек должно быть в золотом, но Интуиция подсказывала, что не пятьдесят восемь. Про медяшки он сказал, что тридцать — это половина серебряной монеты. Возможно, по аналогии в золотом шестьдесят серебряных? Сощурившись, я тяжёлым взглядом посмотрела на ушлого торгаша.

— Мало.

Сквозь зубы сыпля проклятиями, он отдал мне ещё две монеты. Я отошла от его прилавка подальше с ощущением триумфа в душе. С остальными покупками дела обстояли куда печальнее, много сэкономить не вышло. Пришлось купить подобие заплечного мешка, чтобы сложить в него новые вещи, на сумку мне явно не хватало. На обувь в итоге осталось только полтора золотых.