Аделаида: путь к Тьме - стр. 30
Конечно, в новом мире я устроилась не так уж плохо. Не сказать, что хорошо, но явно лучше, чем в тюрьме. Тут хотя бы можно ходить на улицу без конвоя. Зимнюю одежду и обувь, кстати, тоже выдали. Эдакие унты и грубую дублёнку на пару размеров больше, чем нужно. Согласно договору, выходной выпадал раз в неделю. Вот только неделя тут длилась целую дюжину дней, а в месяце насчитывалось три недели и, соответственно, тридцать шесть дней. Так что слугам полагалось всего три выходных в месяц. Некоторые женщины брали их разом и куда-то уезжали, а я хотела пройтись вниз по дороге, ведущей от парадного крыльца поместья, и узнать, есть ли там посёлок, и как он называется.
За очередным обедом состоялся разговор.
— В последние дни зимы ярмарка будет в Като́ньхах, — с набитым ртом сказала одна из кухарок.
— Дык как обычно. А на первый день кто в капи́лью идёт?
— Я пойду, — с придыханием сказала луковая бабка. Звали её Фи́клой, — люблю на невест смотреть… А ты не ходи! Сглазишь ещё кого!
Все сердито посмотрели на меня, будто я только и делаю, что на младенцев и невест порчу навожу. Но почему-то в эту неизведанную капи́лью сходить захотелось. Интересно, это что-то типа храма? Какие такие невесты и почему во множественном числе? О культуре и традициях этого мира я пока знала до безобразия мало. Навык чтения тренировала ежедневно, но дело продвигалось натужно и со скрипом.
К концу месяца, в преддверии ярмарки, у меня скопилось три отпускных дня, но я их не расходовала — не знала, куда деть. Погода за окном изменилась, темнело всё позже, светало раньше, снег стал по-весеннему рыхлым, днём сугробы таяли и стекали ручейками, а ночью всё подмерзало. Пахло весной.
Когда за два дня до ярмарки в доме раздался шум и голоса, я выглянула из библиотеки и тоже спустилась вниз. Слуги толпились в холле. Там стоял молодцеватый хорошо одетый мужчина лет пятидесяти с шикарными, переходящими в бакенбарды усами. Управляющий.
Все гомонили, кто-то обращался с просьбами, кто-то что-то рассказывал, Фи́кла и вовсе тянула его за рукав и навязчиво гундела прямо в ухо. Домомучительница вышла из господской части и подошла к Управляющему, рассекая толпу бюстом, как ледокол «Арктика» замёрзшие северные воды. Все утихли.
— Дай Иссо́н! Солнечного дня! Уже целый месяц не могу понять, как тебе в голову пришло нанять бледноглазую юродивую дуру? — с негодованием спросила она.
Кружева на груди угрожающе заскрипели.
— Солнечного дня, Лади́га. С чего ты взяла, что я нанял юродивую? — возмутился управляющий в ответ.
Что, неужели её зовут не фрекен Бок? Даже удивительно.