Ад на все времена - стр. 2
Если бы мог, отец обратил бы нас всех в индуизм и заставил молиться разным богам. Но, несмотря на его строгую приверженность определенному религиозному течению, о существовании Высшей Силы он никогда даже не помышлял. Всю свою жизнь он проводил, издеваясь над матерью, и попивая ром в забегаловках с друзьями.
Я был серьезным мальчиком, который упорно трудился над хорошими оценками, все потому что я хотел стать доктором. Вместо того, чтобы играть на улице с другими детьми, я оставался дома, читал приключенческие истории и проверял свою домашнюю работу. А еще я присматривал за двумя младшими сестрами, пока мама работала. На мне лежала ответственность за их безопасность, я следил, чтобы никто не выходил из дома и никого не пускал внутрь. Мама рассказывала нам множество историй о том, как маньяки домогаются до детей, она предупреждала нас, что никому не следует открывать дверь, даже соседям.
Как бы ни были мы бедны, мама всегда старалась обеспечить нас одеждой и школьными учебниками. Она надеялась, что благодаря хорошему образованию, однажды я вытяну нашу семью из нищеты. Мама была нашим единственным кормильцем, пока мы росли. Ее грубые мозолистые руки были доказательством того, как тяжело она трудилась домработницей, чтобы наша семья имела достаток.
Мой отец, напротив, был повесой. Он работал электриком и вечно был беден. Как только в конце недели он получал свою зарплату, тут же приглашал друзей и соседей в соседний бар, чтобы выпить по бокалу рома. Пока мама сидела с нами, он напивался. Домой отец возвращался, потратив большую часть заработанных денег, пьяный в стельку. Я не любил, когда он был пьян, потому что в таком состоянии он бил или ругал маму, а иногда кричал и на меня.
А еще он был страшным ревнивцем. К примеру, называл маму шлюхой, стоило ему увидеть ее беседующей с соседом. Ему не нравилось, что она работает, тогда как ему хотелось бы, чтобы она сидела дома. Каждый раз, когда он начинал эту тему, мать смотрела на него с широко раскрытыми глазами: «Но ты же никогда не приносишь деньги в дом. Если я буду сидеть дома, кто же будет содержать этих несчастных детей?»
«Послушай, женщина, не беспокойся о них. Они выживут», – кричал отец.
И так начиналась ссора. Я терпеть не мог наблюдать за руганью своих родителей, потому что практически всегда матери попадало. А потом она вынуждена была скрывать от всех свои синяки. В Тринидаде сплетни расходились очень быстро, и люди никогда не поддерживали женщин, которые подвергались насилию. Если бы окружающие, вместо того, чтобы сплетничать, сообщали в полицию о каждом случае домашнего насилия или домогательств до детей, женщины вроде моей матери, не оставались бы жить с тиранами. Вот почему моя мать продолжала молчать о жестоком отношении отца и восхвалять его перед другими, что меня по-настоящему раздражало.