Абсолютное оружие (сборник) - стр. 5

Элистер перенес эту операцию, когда ему было одиннадцать лет и один месяц. Под глубоким гипнозом специалисты выявили у него три независимых одна от другой личности. Врачи разговаривали с ними и сделали выбор. Две личности были помещены в Дюрьеровы тела. Третью личность, которую сочли наиболее для этого подходящей, оставили в первоначальном теле. Все три личности были травмированы, но операция была признана до известной степени удачной.

Доктор Власек, лечащий нейрогипнотизер, отметил в своем отчете, что для всех трех компонентов, поскольку они неадекватны, не соответствуют друг другу, даже по достижении законного возраста – тридцати пяти лет – надежды на успех последующей реинтеграции нет. Слишком поздно произведено было расщепление, и шизоидные компоненты потеряли те жизненно необходимые качества, то взаимное согласие, без которых невозможно их слияние, их совместное существование. В своем отчете он настаивал на необходимости лишения их права на реинтеграцию, чтобы в дальнейшем они существовали только в их новом, разрозненном состоянии.

Двое в Дюрьеровых телах получили новые имена и, сопровождаемые наилучшими пожеланиями докторов, были помещены в детские приюты – один на Марсе, другой на Венере – почти без всякой надежды на что-либо путное в жизни.

Элистер Кромптон, собственно доминирующая личность в его подлинном обличье, поправился после операции, но двух третей его натуры, утерянных вместе с шизоидными его частями, ему недоставало. Ему недоставало некоторых чисто человеческих черт, эмоций, способностей, и их уж ему никогда не вернуть, не заменить другими.

Кромптон рос, обладая только теми качествами, которые были присущи собственно его личности: чувством долга, аккуратностью, упорством и осторожностью. Неизбежное в таких случаях разрастание этих качеств привело к тому, что он стал стереотипом, ограниченным человеком, сознающим, однако, свои недостатки и страстно стремящимся к полному выявлению своей личности, к слиянию, реинтеграции…

– Вот как обстоят дела, Элистер, – сказал доктор Берренгер, захлопывая фолиант. – Доктор Власек решительно возражал против реинтеграции. Весьма сожалею, но я с ним согласен.

– Но это же мой единственный шанс, – сказал Кромптон.

– Никаких шансов, – возразил ему доктор Берренгер. – Ты можешь заключить эти личности в себя, но у тебя не хватит твердости держать их в узде, слиться с ними. Элистер, мы спасли тебя от вирусной шизофрении, но предрасположение к ней у тебя осталось. Прибегни к реинтеграции – и тебя ждет функциональная шизофрения, и это уже навсегда.