Абсолютное оружие - стр. 11

Он уже не сдерживался и говорил совсем резко.

– Дороговато это обходится. А кончится все тем, что в один прекрасный день к вам опять привяжется телерепортер с идиотским вопросом, вроде: «Ну, что там на вашей кухне новенького?» И вы ему выложите то, о чем нельзя даже заикаться.

Все присутствующие, и доктор Тодт, и Эльвира Фант, и агент Кей-Эй-Си-Эйч, с испугом смотрели на него, но ни один не проронил ни слова. А Ларс с каменным лицом уставился на противоположную стену, где висел подлинник Утрилло, который Марен Фейн подарила ему в канун Нового 2003 года.

– Давайте сменим пластинку, – предложил наконец Ларс. – Поговорим о чем-нибудь более приятном.

Он кивнул доктору Тодту, который за время этого разговора, казалось, еще больше похудел; постное лицо его выглядело ну совсем как у какого-нибудь деревенского пастора.

– По-моему, доктор, психологически я вполне подготовлен. Если ваши причиндалы настроены, предадимся аутизму, погрузимся в свой внутренний мир. Аутизм – какое благородное, возвышенное занятие!

– Для начала снимем энцефалограмму, – сказал доктор Тодт. – Чтобы исключить всякий риск.

Он подкатил передвижной энцефалограф. Началась подготовка к дневному трансу, во время которого Ларс выходит за пределы этой вселенной, koinos kosmos, обители всех людей, теряет с ней всякую связь и вступает в иные, загадочные области, idios kosmos, в мир, открытый далеко не для всех. Но в этом закрытом для посторонних мире обитает aisthesis koine[3], общее Нечто, то, что принадлежит всем.

«Да-а, – подумал Ларс, – ну и способ я выбрал, чтобы зарабатывать на хлеб насущный».

«Поздравляем! – говорилось в письме, которое доставила ему служба мгновенной почты. – Из миллионов ваших сограждан, друзей и соседей выбрали именно вас! Отныне вы носите высокое звание конкомодия».

«Не может быть!» – подумал Сэрли Г. Фэббс, еще и еще раз перечитывая текст в типографском бланке.

Этот небольшого формата листок являлся официальным документом, на котором стояли его имя и персональный номер. А с виду обыкновенная бумажка, ничем не отличается от тех, что присылают из домоуправления с просьбой проголосовать за повышение тарифов. Как бы то ни было, он держал в руке официальное уведомление, которое открывало ему доступ (просто невероятно!) в Фестунг Вашингтон и в святая святых его, подземный «кремль», самое охраняемое место во всем Западном блоке.

И отнюдь не в качестве туриста.

«Значит, там, наверху, меня считают настоящим, типичным представителем народа!» – подумал он.

И сразу почувствовал, что это так и есть. Он ощутил собственную значимость, весомость, мощь, даже голова слегка закружилась, как у пьяного, и срочно захотелось присесть. Нетвердой походкой, едва передвигая ослабевшие ноги, он пересек крохотную гостиную и сел на обитую искусственным мехом фнула кушетку, выполненную в ионическом стиле.