А в мечтах ты моя - стр. 42

– Юль, но ведь столько лет прошло…

Кому и что она пыталась втолковать этой фразой? Быковой? Или себе?

Прерывая их вдруг неожиданно ставший мучительным разговор, у Юль Санны тенькнул телефон.

– Так, меня малышня потеряла. Ты не против, если я тебя оставлю? Дети, сама понимаешь…

– Конечно. К тому же я уже практически все.

Юлька покивала. Схватила сумочку.

– Черт! Налички нет. Заплатишь, я тебя в другой раз угощу?

– О чем речь? Без проблем.

Юль Санна умчалась, а Дуня, представив одинокий вечер в гостинице, решила задержаться. Заказала еще вина. Десерт и кофе… Володя позвонил, когда официант пришел, чтобы забрать грязную посуду. Дуня вышла из-за стола. Говорить по телефону в шуме ресторана не хотелось. Хотя в такую погоду, наверное, было не слишком умно выходить на улицу. Благо тем для обсуждений у них накопилось немного. Ежась на ветру, Дуня рассказала о совещании, на котором ей удалось поприсутствовать, Вовка повозмущался, поцокал языком, мол, ну, какие же гады, и быстро перевел тему:

– Ну, а машину, что? Откопали?

– Ой… А я, знаешь, совершенно о ней забыла.

– Дуня! – возмутился Чернов. – Одним словом – Дуня. Забыла она. А тачка, между прочим, под сотню стоит. Тысяч американских долларов.

Почему-то упоминание цены машины в этой ситуации показалось Дуне… не то чтобы неуместным, а как будто бы даже жлобским.

– Ну, извини. Надеюсь, шок как-то оправдывает мою забывчивость.

– Ты что, обиделась что ли? Детка, да брось. Я ведь шутя.

– Понимаю. Слушай, тут холод собачий, уже рука отмерзла. Так что давай прощаться.

– И все-таки обиделась… – вздохнул Владимир.

– Нет. Что за глупости? Правда холодно. Разве не слышишь, что зубы стучат? – не успела она это сказать, как ей на плечи лег… шерстяной клетчатый плед. – Дуня резко обернулась и едва не уткнулась носом в морду оленя на свитере Краснова. От его большого тела волнами исходило тепло. И аромат, присущий лишь одному этому мужчине. Телефон вывалился из окоченевших пальцев Дуни и упал в снег. Они синхронно наклонились, чтобы его поднять. Застыли лицом к лицу.

– Ты что, за мной шпионишь? Разве мама тебя не учила, что подслушивать нехорошо?

Семен сощурился. В его глазах блеснула сталь.

– Мама меня вообще ничему не учила. Большую часть времени она была пьяна. Или отсыпалась после пьянки, – пожал он широкими плечами.

– Прости. Прости, Сёма... Я… – Дуня зажмурилась, сгорая со стыда.

– Ничего. Возвращаясь к твоему вопросу – подслушивать я не хотел. Просто увидел, что ты выскочила без куртки, и… – снова пожал плечами.

– Прости, – еще раз покаялась за свои глупые необдуманные слова Дуня. – Конечно, ты не подслушивал. Не знаю, что на меня нашло. И спасибо за плед.