А в мечтах ты моя - стр. 29

– Прекрати. Глупости это все. У меня работы полно, ты же знаешь.

– Не понимаю, куда ты торопишься. У нас такая красота! И если наши планы выгорят – работы тебе хватит на десять лет вперед.

– Мне предлагают партнерство в одном крутом архитектурном бюро, – была вынуждена признать Дуня раньше, чем планировала. Юля замолчала, засопела в трубку. – Главный офис находится в Гамбурге, но мне предлагают возглавить берлинский.

Юлька присвистнула.

– Если ты согласишься, тебе ничего не светит с Красновым. Он – невыездной. Сама понимаешь.

– Мне с ним и так ничего не светит! Если помнишь, я выхожу замуж за другого.

– Ах да. Знаешь, я не люблю раздавать советы, но мне кажется, вы столько лет вместе и настолько похожи, что очень скоро ваш брак превратится в тягомотную рутину, – голос Юльки наполнила грусть. Как будто она говорила о своем опыте. Хотя, конечно, такое предположение довольно глупо, учитывая, что вот уже пятнадцать лет она счастливо замужем за влюбленным в нее до одури еще со школы Быковым. И все у них хорошо.

– А меня, наоборот, очень привлекает, что у нас Черновым общие ценности. И то, что мы давно вместе, по-моему, говорит как раз о том, что наши отношения проверены.

– Или просто удобны.

– Не хочу с тобой спорить. Тем более что мы вообще о другом говорили.

– Да-да, о том, что ты жаждешь сбежать от Краснова.

– Ну, и? Будет мне трактор?

– Конечно. Спецтехника уже работает, насколько я знаю. Глядишь, завтра и откопают вас. Если снег не растает раньше. На побережье-то плюс. Но его и в горах обещают. Как бы не подтопило город. Кстати, а Краснов, насколько мне известно, на своей базе каких-то Рэмбо растит?

– Без понятия. Я дальше его комнаты не ходила.

– Нет, ну, вы только посмотрите на нее! Все интереснее и интереснее!

– Юля! – в который раз взвыла Дуня, уже пожалев, что вообще все рассказала подруге. Та взялась их с Красновым шипперить, будто им снова по восемнадцать. Дурдом!

– Да я к тому, что если у них в снаряжении предусмотрен гидрокостюм – смело надевай, потопа нам, похоже, не избежать, так что это – его звездный час.

Дуня засмеялась. И пообещала спросить, если ее размерчик. На том и попрощались. На тумбочке все так же практически нетронутыми стояли их с Семеном тарелки. Он так и не успел поесть, прежде чем его сорвали с места. А Дуне после всего случившегося вообще кусок не лез в горло.

Она взволнованно меряла шагами комнату, ожидая возвращения Краснова, и репетировала свою речь. Заодно и себя убеждая в том, что поступает правильно. О чем тут вообще думать? Да… Когда-то они были близкими. Может быть, самыми близкими. Так что и теперь не отпускает. И кажется, вот оно, то самое. А ведь на деле – нет. Они выросли, изменились, состоялись как личности. По отдельности. В разных мирах. Если что между ними еще и осталось, так это, – Дуня очень точно выразилась, – фантомная боль. Убеждение, пришедшее из того давнего времени, что он – ее единственный. Знакомое каждому чувство – спутник первой любви. Ну, ведь впервые влюбившись, действительно кажется, что эта любовь навсегда. А потом жизнь доказывает обратное.