А между нами снег. Том 1 - стр. 33

Лиля улыбнулась. Тепло разлилось по озябшему телу.

«Заботится, – подумала она, – беспокоится. Может быть он и не такой плохой, как я себе нарисовала. Я ведь тоже не подарок. И внешность моя сейчас не под стать ему. Вот и злится, как отец на провинившегося ребёнка».

– Богдан Родионович ждёт вас дома. Велел подавать на стол. Досталось всем за то, что вы не кушаете вовсе. А это плохо, Лилия Ивановна, очень плохо. Я не доктор, но знаю об этом. Идите уже домой. А то и я начинаю волноваться. Не дай бог что, папенька ваш не простит мне.

Но в Лиле включилось упрямство. Улыбка сошла с лица.

– Пусть Богдан Родионович обедает без меня. Я не голодна.

Михаил поклонился и пошёл в сторону дома, а Лилю вдруг затрясло.

Не успела она прийти в себя, как услышала громкую ругань мужа:

– Хватит уже играть в обиженную девочку.

Богдан схватил её за руку, привлёк к себе и насильно поцеловал.

Лиля пыталась выбраться из его объятий, но он не отпускал.

– Я не привык обедать в одиночестве. В моей семье так не принято. А ты теперь моя семья. Я закрыл глаза на твою лысину. Чёрт с ней. Но ты тоже подстраивайся под меня. У меня кусок в горло не полезет, если рядом никого не будет. Зачем мне жена? Может быть ты в саду поселишься?

– С чего это? – зло сказала Лиля. – У меня есть дом.

– Вот и пойдём в этот твой дом и как нормальные люди пообедаем. И впредь запомни, ты должна спускаться тогда, когда накрыли на стол и позвали. Только так можно дисциплинировать слуг. Ты должна быть примером для них. Иначе эта расхлябанность никогда не закончится.

Лиля не двигалась с места. И тогда Богдан взял её на руки, перекинул через плечо и понёс домой.

Девушка била его по спине руками, царапала шею. Но муж не отпускал её.

– Отпусти, – попросила Лиля успокоившись, – я сама пойду.

Обедали молча. Лиля то и дело поглядывала на поцарапанную шею мужа. Он ловил её взгляд и улыбался такой загадочной улыбкой, от которой Лилю бросало в дрожь.

После обеда Богдан сообщил жене, что будет ночевать у отца. Она хотела было возразить, пожаловаться, как ночью ей было страшно одной в большом доме, и попросить остаться. Даже готова была извиниться за своё поведение. И пока подбирала нужные слова, мужа и след простыл.

Лиля не стала собирать вещи для путешествия. Сразу после обеда ушла в комнату, укуталась с головой в одеяло и пролежала так до вечера, потом до утра. Во вторую ночь страха уже не было. Ничего уже не было. Никаких ощущений. Лиля не думала ни о чём и ни о ком.

Наутро засуетилась. Вдруг испугалась, что Богдан будет зол из-за несобранных вещей, и начала этим заниматься.