22 шага против времени - стр. 7

– Не понимаю вас, сударь, объяснитесь? – потребовала Переверзева.

– Вся беда в длительности нашего путешествия, – пояснил Шурка, хитро щурясь. – Вчера Варшава, сегодня Минск, затем Могилёв, завтра Москва, далее Нижний Новогород… Так и год пройдет, и второй начнётся, а мы всё в пути. Вот для того и заказали себе платья завтрашнего дня, дабы, когда завтра наступит, не выписывать платья из Парижа.

– Занятно, – улыбнулась помещица. – О таком я и помыслить не смела. Право, к чему ждать, когда можно самому купить и даже примерить то, чего через год войдёт в моду.

– Да-да, – важно кивал головой Шурка. – К тому же я вхож в дома самых известных модисток.

– Сударь, – склонилась к нему подпоручица. – А нельзя ли и нам сделать чрез вас заказец?

– Над этим стоит подумать, – поджал губу Шурка, мало-помалу входя в роль сиятельного князя.

Помещица повеселела.

– Милости просим, – указала она на свободное место подле себя. Всенепременно погостите у нас недельку-другую.

– Только если недельку, – забираясь в повозку, ласково промурлыкал в ответ Шурка.

Лера последовал за ним. Сиденье двуколки было рассчитано на двух крупных седоков, и потому места мальчишкам вполне хватило. Переверзева направила лошадь в ворота усадьбы. Покачиваясь на мягких рессорах, они поехали широкой аллеей, обсаженной густыми липовыми деревьями. В конце аллеи, длина которой была никак не меньше километра, виднелись широкое крыльцо господского дома и часть самого двухэтажного особняка.

– А правду, князь, говорят, – спрашивала дорогой Фёкла Фенециановна, – что в аглицком[18] королевстве крепостных нет?

– Так и есть. Абсолютно все вольные люди.

– Безобразие, – вздохнула помещица. – Кто ж тогда на земле работает?

– Да крестьяне и работают.

– По собственной воле? – удивилась помещица. – Нипочём не поверю. Кабы наших отпустить на все четыре стороны, они бы токмо и делали, что на печи бока грели.

– Это потому, что они подневольные, – встрял в разговор Лера, забыв, что должен говорить с иноземным акцентом. – А когда крестьяне на себя начнут работать и деньги за это получать, они на глазах разбогатеют. Об этом во всех учебниках написано.

– В каких учебниках? – выпучила на него глаза помещица, которую поразило не то, что граф заговорил на чистом русском языке, а то, что он говорит откровенную ересь[19].

Вспомнив, что он в восемнадцатом веке, Лера смутился, не зная, как выйти из щекотливого положения.

– Это такие специальные английские учебники, – выручил друга Шурка.

– Ес, ес, – закивал Лера, всеми силами изображая из себя истинного англичанина.