2112 - стр. 30

Сверху, из-под необъятного и безбрежного океана туч, в бесконечном танце падения, кружился снег и некоторые снежинки, опускаясь им на нос и щеки, таяли, отдавали для памяти навсегда этот день. Впереди, метрах в ста, посреди мутной снежной завесе, упрямо шел человек и улыбался, не обращая внимания на последние предупреждения. И был этот человек, мужчина, странно похож на того, кого они потеряли, но надеялись вновь обрести, обнять, напоить горячим чаем. Потому, что он был свой.

И все же, что-то было не так.

– Да чё ты заладил! Корпорация! Дуля всё это! Нет никого кроме нас, и не может быть! Сдохли все, слышишь! Передохли, как кошки твои. – Едко ответил ему рядом укрывавшийся худощавый боец, с не менее звучным прозвищем – “Горчица”. Ему в храбрости сложно было отказать, не признать. Но Горчица страшный был балабол. И хотя многим, особенно детям, нравилась его обильная словоохотливость, но как известно – болтун друг шпиона. Ну а других это черта его характера бесила. Вот как Рельс, который считал Горчицу поверхностным и несерьезным. Не способным на поступок, а возможно и дать слабину.

– А ты кошек не тронь! – Прогремел Рельс. – Животные ни в чем не виноваты. И не мои они вовсе. А Витя – вовсе не Витя! Чую я это! – Боец поближе подтянул “Корд”, толкая вперед стволом.

– А ну цыц оба! – Беззлобно шикнул на них Малыш. Находившийся рядом Гора весело посматривал на двоих товарищей. Каждый в 5Б знал об этих вечных спорщиках. И ладно бы Горчица в силу своего возраста и ребяческого упрямства задирался ко всем, но удивляло то, с каким упрямством отвечал ему состоявшийся взрослый мужчина, Рельс. Хотя некоторые в этом находили, что сталкер таким образом пытался не чувствовать свой возраст, а еще, может быть и то, чтобы забыть ужас потери всей семьи.

– Вон и Председатель подъехал, сейчас речь толкнет. – Кивком указал направление Гора. Но не успел он закончить фразу, как разнеслась громогласная команда:

– Огонь!

***

Печатник видел, как вокруг пришедшего человека взрываются снежные фонтаны, как разозленные и раскаленные осы вгрызаются в тело пришельца, рвут от того части, и как первые алые капли падают в белый снег, делая его не столь ослепительным. Но человек не остановился, не упал истекая кровью, не перестал улыбаться. И в то же время, рядом с ним и вокруг появились первые шевелящиеся бугорки, двигающиеся с той же скорость, что и человек.

– Это скрайберы! – Заорал кто-то из бойцов, а после что-то невообразимое, нецензурное.

– Убейте этих тварей! – Кричал Председатель в мегафон.

Свирепо залаяли КПВТ, выплевывая острые жала раскаленной смерти. Маленькие фонтанчики снега от пуль мелкого калибра тут же превратились в ураганы калибра четырнадцать-и-пять. На снегу, там, где крупный калибр настигал своих жертв, появлялись черно-красные кляксы, а в некоторых местах и вовсе, будто вскрытые нарывы гноя, взрывались мутным грязным киселем. Но в Виктора никто не стрелял. Виктор улыбался им и шел навстречу.