2112 - стр. 21

– А чего я-то! – Воскликнул возмущенный комендантский сын. – Желающих найти приключений на свой зад и без меня хватает! А я лучше здесь, папе буду помогать. Знаете, какая у него тяжелая и тревожная работа….

– А то, как же. – Пробурчал Малыш.

– Осталось найти смельчака, или смельчаков, которые отважатся исследовать это место. – Затянувшись самокруткой и медленно выдыхая дым, проговорил с хрипотцой в голосе, Мухомор.

Все замолчали, видимо прикидывая и припоминая про себя известных достаточно отчаянных смельчаков, что по своему безумию, согласятся идти в заранее гиблое место. И чем дольше молчали, тем все больше сужался круг поисков, в итоге истончавшийся в бесплотную точку – таких дерзких и наглухо отмороженных сталкеров в бункере точно не было. Да и мог ли существовать такой храбрец, что в своем уме и твердой памяти согласится на такое? Пойти туда, где на бывшем военном заводе, преобразившись из людей, живут – если так можно сказать, живые мертвецы, пожирающие падаль. Хотя и от человечины, предложи им кто по случаю, они тоже не откажутся. Точное число живых мертвецов, или как у них в 5Б говорили – Уродов, никто не знал. Но отдельные сталкеры, что осмеливались подобраться к бывшему заводу метров на триста-четыреста, рассказывали, что видели тщедушные, согбенные тени, бесцельно ходившие взад и вперед по пыльным цехам, за немытыми стеклами, что было их не меньше нескольких сотен. Вот и попробуй пробиться сквозь эту толпу людоедов, а после отыщи нужный лифт, что делает задачу и вовсе мало осуществимой, так и нужно после спуститься вниз, туда, где, по версии Мухомора, должен их ждать новый Грааль, способный дать человечеству надежду. И ладно бы, если это все было так, а не как рассказал им пропойца и пройдоха, годный лишь к тому, чтобы являть собой «говорящую голову».

Затрещал сухими поленьями костер, будя их от наваждения. Гора приподнялся с мешка песка, с сожалением отрываясь от теплого, насиженного места, и надуманно кряхтя, подбросил дров в костер, прокашлялся.

– Чайку никто не желает. – И не ожидая ответа ни от кого, повесил закопченный боками старый, с изогнутым носиком чайник на крючок, над огнем. Цвет чайника уже было невозможно различить, его бока, крышка, да и ручка, приобрели единый цвет, свойственный всей посуде их бункера – цвет копоти. И хотя они регулярно его чистили, не допуская прогаров, это мало помогало, и с каждым разом, предмет домашней утвари покрывался все большим налетом сажи.

– А, давай попьем! – Явно обрадованный тем обстоятельством, что его отвлекли от тяжелых мыслей, воскликнул Малыш. – Я пока шел на смену, мне пару пряничков, – он сунул огромную ладонь в замусоленный и видавший виды служебный, сшитый на военный манер, ватник, и вынул оттуда два сморщенных сухаря простого черного хлеба, – дали добрые девушки. – В его голосе послышалась неожиданная теплота.