1917. Гибель великой империи. Трагедия страны и народа - стр. 38
Троцкий Лев Давидович, один из организаторов Октябрьской революции:
«Чиновничий, буржуазный, либеральный Петербург в испуге. Председатель Государственной Думы Родзянко требовал в этот день присылки надежных войск с фронта; затем “передумал” и порекомендовал военному министру Беляеву разгонять толпу не стрельбой, а холодной водой из кишки, через пожарных. Беляев, посоветовавшись с генералом Хабаловым, ответил, что окачивание водой приводит к обратному действию “именно потому, что возбуждает”. Так шли на либерально-сановно-полицейской верхушке беседы об относительных преимуществах холодного и горячего душа для восставшего народа. Полицейские донесения за этот день свидетельствуют, что пожарной кишки недостаточно: “Во время беспорядков наблюдалось как общее явление крайне вызывающее отношение буйствовавших скопищ к воинским нарядам, в которые толпа, в ответ на предложение разойтись, бросала каменьями и комьями сколотого с улицы льда. При предварительной стрельбе войск вверх толпа не только не рассеивалась, но подобные залпы встречала смехом. Лишь по применении стрельбы боевыми патронами в гущу толпы оказывалось возможным рассеивать скопища, участники коих, однако, в большинстве прятались во дворы ближайших домов, по прекращении стрельбы, вновь выходили на улицу”. Этот полицейский обзор свидетельствует о чрезвычайно высокой температуре масс».
26 февраля (11 марта) в Петрограде солдаты открыли огонь по демонстрантам.
Глобачев Константин Иванович, генерал, начальник Петроградского охранного отделения:
«26 февраля с утра толпы рабочих, двинувшиеся с окраин города к центру, запрудили Невский проспект, Знаменскую площадь и двигались к Таврическому дворцу – месту заседания Государственной Думы. На Знаменской площади произошла демонстрация с красными флагами, которая была прекрашена учебной командой лейб-гвардии Волынского полка, разогнавшей демонстрантов залпами (было убито 11 человек).
Настроение войск в эти дни уже было колеблющееся. Пехотные заставы, расположенные на главных улицах, позволяли толпе рабочих подходить к себе вплотную, вступали с ними в разговоры и пропускали их сквозь свой строй. Кавалерийские разъезды разрешали рабочим оглаживать и кормить лошадей и товарищески с ними беседовали. Словом, между солдатами, призванными к рассеянию толп рабочих, и последними происходило братание. Некоторые войсковые части уже и в эти дни переходили на сторону демонстрантов. Например, казачья сотня, находившаяся на Знаменской площади, не позволила отряду конной полиции рассеять толпу, а один из казаков этой сотни зарубил шашкой местного полицейского пристава, пытавшегося отобрать красный флаг у демонстрантов».