1917. Гибель великой империи. Трагедия страны и народа - стр. 37
«Тревожный вопрос о продовольствии рассматривался сегодня ночью, в “экстренном заседании” Совета министров, на котором были все министры, кроме министра внутренних дел, председатель Государственного Совета, председатель Думы и петроградский городской голова. Протопопов не соблаговолил принять участие в этом совещании; он, без сомнения, советовался с призраком Распутина».
В ночь с 25-го на 26-е, по приказу министра внутренних дел А.Д. Протопопова, сотрудники охранного отделения арестовали более 150 человек, среди которых было пять членов Петроградского комитета РСДРП(б). Но это никоим образом не повлияло на дальнейший ход событий.
Палеолог Морис, посол Франции в России:
«Министры заседали до пяти часов утра. Протопопов соблаговолил присоединиться к своим коллегам; он доложил им об энергичных мерах, которые он прописал для поддержания порядка “во что бы то ни стало”, вследствие чего генерал Хабалов, военный губернатор Петрограда, велел расклеить сегодня утром следующее объявление:
“Всякие скопища воспрещаются. Предупреждаю население, что возобновил войскам разрешение употребить для поддержания порядка оружие, ни пред чем не останавливаясь”.
Возвращаясь около часу ночи из министерства иностранных дел, я встречаю одного из корифеев кадетской партии Василия Маклакова:
– Мы имеем теперь дело с крупным политическим движением. Все измучены настоящим режимом. Если император не даст стране скорых и широких реформ, волнение перейдет в восстание. А от восстания до революции один только шаг».
26 февраля (11 марта), в 17:00, императору пришла телеграмма от председателя Государственной Думы М.В. Родзянко:
«Положение серьезное. В столице анархия. Правительство парализовано. Транспорт продовольствия и топливо пришли в полное расстройство. Растет общее недовольство. На улицах происходит беспорядочная стрельба. Части войск стреляют друг в друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием, составить новое правительство. Медлить нельзя. Всякое промедление смерти подобно. Молю Бога, чтобы [в] этот час ответственность не пала на Венценосца».
Однако Николай II отказался реагировать на эту телеграмму, заявив генералу В.Б. Фредериксу: «Опять этот толстяк Родзянко мне написал разный вздор, на который я ему не буду даже отвечать».
Бьюкенен Джордж Уильям, посол Великобритании в России:
«В то же время Родзянко сообщил эту телеграмму главнокомандующим разных фронтов с просьбой об их поддержке и вскоре после того получил ответы от генералов Рузского и Брусилова, которые сообщали, что они исполнили его желание. Достигла ли телеграмма Родзянко императора, или она была намеренно утаена от него, во всяком случае, дворцовый комендант генерал Воейков в своих разговорах с его величеством, несомненно, извратил истинное положение вещей и высмеивал мысль о революции».