Звёзды в луче фонарика - стр. 20
– Нет, не приснилось, – возразила я, но тоже смеялась. Мне было все равно, поверил он или нет. А вот Рыжаков… Да какая мне разница, в самом деле?
Океан не приснился. И вытолкнул он меня в космос без скафандра – откуда ему, скафандру, было взяться? И команда «Боевого слона» выловила меня просто из любопытства.
Меньше всего они ожидали, что я оживу. Чтобы перейти в человеческое состояние, я частично обесточила корабль и здорово напугала людей. Я вообще тогда жила инстинктами и ровным счетом ничего не понимала. Смутно помню, что было очень холодно, а мне никак не удавалось уползти от холода. И сильно болело в груди. Было больно дышать, вот! Воздух резал мне легкие и жег, словно раскаленный. Я не понимала, что за звуки слышатся вокруг, что именно мельтешит перед глазами, и я испугалась. Только позже я осознала, что звуками были забытые мною человеческие голоса. Скорее всего, я услышала истошный визг и крики изумления и ужаса. А вот что видела, совсем не помню. Наверное, потому что не осознавала увиденное.
Позже с моей персоной смирились. С «Боевого слона» меня перевели на «Тихую гавань». Мне пришлось заново учиться видеть. Я не понимала, что находится перед моим носом. Я училась смотреть на предметы и брать их руками, а Иван Сергеевич забавно умилялся, наблюдая, как я исследую предметы на ощупь. Профессор был со мной с самого начала. А еще – Гита Рангасами. Мне она сразу показалась близким человеком. Профессор потом рассказал, что Гита спасла мне жизнь, когда я ожила на «Боевом слоне». Напуганные люди хотели меня убить. Но я не помню. В то время я еще не жила с людьми. Нет, люди были рядом, но меня еще не было. Мне самой странно вспоминать. Я то ли в сознании была, то ли нет… Гита все время заставляла меня «возвращаться» в окружающий мир, а мне приходилось делать усилие, чтобы «удержаться» в нем.
Я ощущала шевеление Галактики всем своим существом и при желании могла «дотянуться» до ближайших соседних галактик. Я не могла охватить сразу все события, происходящие в Галактике, и, наверное, была похожа на человека с фонарем в затемненной комнате. Он видит предметы только в луче фонаря, а остальное только улавливает – температуру, влажность, запах, угадывает размеры комнаты и очертания находящихся там предметов. Я жила таким вот галактическим «шевелением», а Гита первое время заставляла меня «возвращаться» к людям. Мне поначалу было непросто «удерживаться» в новом для меня качестве – в человеческом обличье. Потом научилась.
Когда сознание мое полностью переместилось туда же, где находилось мое тело, возникла новая проблема: я страшно пугалась, когда Гита куда-нибудь уходила и оставляла меня. Какое-то время мы с ней были почти как одно целое. Я так воспринимала свое состояние. И даже сейчас в воспоминаниях мы с ней были как будто в одном теле.