Звездолет с перебитым крылом - стр. 14

Я добежал до конца моста и почти спрыгнул с насыпи, но услышал:

– Стой!

Дюшка махал руками, указывал на реку.

Я посмотрел.

Девчонка всплыла на середине, всплыла и теперь догоняла кусок хлеба. Интересный у нее стиль плавания был, очень быстро и кажется, что руки и ноги не двигаются, только голова над водой.

Понятно, спасать ее не надо, она сама кого хочешь спасет. Я направился обратно к Дюшке.

Пацан продолжал висеть на иве, он никак не мог выбраться на скользкий берег, срывался и снова повисал на кусте, на осиное гнездо издали походил.

Девчонка тем временем догнала хлеб и теперь возвращалась с ним обратно. В этот раз она плыла наискосок против течения, но скорости при этом не потеряла.

– Я же говорил – сумасшедшие! – с восторгом прошептал Дюшка. – Настоящие!

– Ну…

Мне почему-то не хотелось, чтобы девчонка была ненормальной. Пусть немного странной из Эстонии, но не ненормальной. Хотя я с ней и не знаком совсем, мне-то что…

– Почему сумасшедшие? – спросил я.

– Ты бы поплыл за куском хлеба? – спросил Дюшка.

– Я? Нет. Но, может, у них в Эстонии другие обычаи.

– Может. Кто его знает…

– Она может и из Ленинграда быть, – предположил я. – В Ленинграде к хлебу свое отношение.

– Из Ленинграда? – спросил Дюшка с сомнением. – Ну если из Ленинграда… Слушай, они не похожи на ленинградцев, у меня сеструха двоюродная в Ленинграде живет, так она знаешь как одевается?

Девчонка добралась до берега, вылезла, положила хлеб на бревно, а затем сняла с куста своего братца. С обоих стекала вода, но ни пацана, ни девчонку это совсем не смущало, они продолжили обед. Девчонка лишь рукава у красного свитера подтянула, а пацан и куртку снимать не стал.

Хлеб размок, девчонка чуть подумала, потом отжала из буханки воду. Получился мякиш размером с кулак.

– Могу поспорить, сейчас есть будут, – хихикнул Дюшка.

– Да брось, кто будет такое есть?

Но Дюшка оказался прав. Девчонка откусила от мякиша, стала жевать.

– Мне кажется, они шпионы, – сказал Дюшка.

– Ты же говорил – психи, – напомнил я.

– Я передумал.

Дюшка положил на колоду банку с консервами. Частик в томатном соусе, самые дешевые, минтая в масле поскупился купить. Хотя и правильно, минтай и правда дорогой, а частик нет, у меня бабушка частика кошке покупает.

– Проведем следственный эксперимент, – сказал Дюшка.

Дюшка человек противоречивый. Внешность у него гадкая, с этим спорить трудно, чего уж. На обезьянку похож. Не на гориллу, не на шимпанзе и не на макаку, а на такую маленькую наплечную обезьянку, с которой люди в Геленджике фотографируются. Лицо у такой обезьянки сразу и наглое и печальное одновременно, и все время кажется, что, когда ты отвернешься, эта обезьянка тебе на спину обязательно плюнет или фиником гнилым запустит. А с человеком, похожим на обезьянку, как-то вот не хочется особенно дружить, от него всегда ожидаешь.