Звездочка моя! - стр. 18

– Простите, пожалуйста, мне нужно добраться до станции Юстон. Нет ли у вас мелочи? – спросила я.

Но они не обратили на меня внимания и прошли мимо, как будто не услышали.

Зато меня услышала мама. Она вздрогнула так, будто ей дали пощечину:

– Доля! Прекрати немедленно! Ты не попрошайка!

– У нас нет выхода. Нам надо доехать до вокзала, – ответила я и обратилась к другой паре: – Пожалуйста, простите за беспокойство…

И я снова повторила свою речь, но на их лицах – отвращение. Не ко мне. К маме.

– Как вам не стыдно заставлять ребенка попрошайничать?

– Как ужасно она выглядит! Сразу видно – наркоманка. Она не заслуживает права быть матерью при таком обращении с ребенком. Надо у нее девочку забрать!

Я сжала мамину руку:

– Вы все не так поняли. Нам просто не хватает на метро. У нас поезд отходит с Юстонского вокзала.

Подошел человек в форме. Он злой, и все вокруг тоже злые. Мы с мамой убежали от них вверх по лестнице на большую широкую улицу. Остановились, отдышались и всхлипываем от слез.

– Мама!

Я обняла ее.

– Все в порядке, все хорошо, – ответила мама и тоже крепко меня обняла. – Чтобы я позволила тебя забрать у меня…

Это снова моя мама, и я крепко к ней прижимаюсь:

– Что теперь?

– Пойдем пешком, ничего не поделаешь.

Она посмотрела на нашу обувь. Я-то в кроссовках, а вот она надела сегодня свои лучшие белые туфли на высоком каблуке, и на обеих щиколотках у нее уже появились красные заплатки. Она одолела еще два перекрестка, а потом не выдержала и разулась. На нейлоновых следочках уже дырки на больших пальцах. И когда наконец, спустя очень-очень долгое время, мы дошли до Юстонского вокзала, следочки порваны в клочья. Мама хромает, но не жалуется.

– Слава богу! – воскликнула она, заходя в здание вокзала.

Здесь мне все уже знакомо, но все равно ощущения странные. Народу почти никого, только компания парней, что-то бормочет себе под нос пьяный старик, а на холодной привокзальной площади, не обращая ни на кого внимания, сидят парень и девушка.

– Интересно, – говорит мама. – А где все?

Я посмотрела на табло отправлений. Там ничего, совершенно ничего не отправляется до пяти сорока пяти утра.

– Мама, сегодня поездов не будет.

– Доля, что за глупости, будут, конечно, – ответила мама и посмотрела на вокзальные часы. – Ох. Ты права. Мы опоздали. – Она вздохнула. – Мы опоздали на все на свете.

Я испугалась, что мама снова заплачет или закричит. Я беру ее за руку. Она вся дрожит.

– Что же я за мать такая? – пробормотала она.

– Ты самая чудесная в мире мама, лучше всех! – горячо уверила ее я.

Смотрю по сторонам, но не вижу, где можно прикорнуть. В конце концов мы уселись на жесткие скамейки возле закрытого киоска с журналами о звездах.