Звездочка - стр. 5
Лиза даже сжала кулачки, вспомнив, как последний раз стала раскапывать секретик, аккуратно делая пальчиком ямку, и вдруг под стеклышком вместо цветка увидела дохлого мышонка. Мальчишки стояли рядом и громко смеялись, показывая на нее пальцем. Особенно один из них был противный, улыбался гадко и высовывал язык. Он был самый старший из них и самый маленький ростом. Лиза заревела от обиды, а их все стали ругать: зачем девочку обижаете, за нее вступиться некому. Ничего себе, вступиться некому! Как она тогда закричала и набросилась на них! Еле оттащили. Баба Аля была недовольна: нельзя драться, Лиза, ты девочка. А баба Шура, наоборот, похвалила.
Глаза уже привыкли к темноте, и Лиза почувствовала сильное волнение. А вдруг мальчишки сейчас, когда все спят, снова ищут ее секретик? Днем-то они побоятся, а ночью нет. Если бы окно выходило во двор, можно было бы не спать, а стеречь всю ночь секретик. А все из-за бабы Шуры. Ее не любят, вот Лизе и мстят. Только непонятно, почему никто не любит бабу Шуру? Они же не знают, какая она добрая и сколько всего знает. Если баба Шура начинает что-нибудь рассказывать, можно съесть все, что угодно, и не заметить. Даже гречневую кашу с молоком. Или рыбий жир. Правда, она все время что-то печатает и никому нельзя об этом рассказывать. Вообще странная она, баба Шура. Когда бабы Али нет, обнимает, прижимает и гладит Лизе волосы, а при бабе Але не делает так никогда.
– Кого ты больше любишь, бабу Шуру или бабу Алю? – спрашивали иногда Лизу любопытные старухи во дворе и переглядывались.
Лиза терялась и не знала, что сказать.
– Алю. Нет, Шуру!
Или все-таки Алю? Они такие разные. А еще спрашивали про дедушку и про папу, но тут уж Лиза и вовсе ничего не знала. Зато баба Шура страшно сердилась, если узнавала, что Лиза говорила с бабками на скамейке.
– Делать им нечего, только сплетни собирать!
И правда – ни баба Аля, ни Шура на лавочках не сидели.
– Ничего им про меня не говори и никогда их не слушай.
– Баба Шура, а ты кто? – спросила однажды Лиза, протиснувшись в комнату, где за заваленным бумагами столом в клубах папиросного дыма, заложив копиркой пять листков бумаги в пишущую машинку, баба Шура перепечатывала что-то со слепого листка. – Ты – писатель?
Конец ознакомительного фрагмента.