Звёздный огонь - стр. 66
Переходя канал за каналом, он добрался до рыночной площади – и обомлел, увидев необычайное зрелище. То, что в Кааме называлось «рынком», некогда было заводью, окруженной со всех сторон рукотворными островами-кварталами. Ныне её поверхность была покрыта, словно озеро кувшинками, плотами и плотиками, на которых обосновались торговцы. По хлипким мосткам бесстрашно сновали горожане; они приценивались, шумно торговались, радостно разглядывали покупки или ругались с теми, кого заподозрили в недобром умысле – в общем, делали всё то, что обычно делают посетители рынка, не обращая ни малейшего внимания на воду, плескавшуюся едва ли не прямо под ногами.
Хаген невольно восхитился их смелостью. Впрочем, жители Каамы привыкли к воде, они с детства ощущали её поблизости. Наверное, только в таком городе и могут рождаться на свет настоящие моряки, способные бестрепетно слушать голос Океана.
Но, должно быть, Великому Шторму это не очень-то по нраву…
– Хаген! – послышался знакомый голос. Пересмешник обернулся и увидел Эсме: целительница выглядела очень расстроенной. – Как хорошо, что ты тоже здесь. Поможешь мне? Не могу никак собраться с духом и пойти туда.
Он улыбнулся, скрывая собственную нерешительность, и протянул девушке руку.
… – Что ты здесь делаешь? – спросила Эсме, опасливо поглядывая вниз. Мостки, по которым они как раз шли, скрипели и прогибались.
– То же самое я хотел спросить у тебя, – ответил Хаген, невольно улыбнувшись. – Не побоялась сама зайти так далеко?
– А что? – Она пожала плечами. – Дома я, бывало, глубокой ночью шла одна на пристань, где какому-нибудь грогану упавшим ящиком отдавило лап… ногу. Тейравен, конечно, намного меньше Каамы, но всё-таки город, не деревня какая-нибудь.
– В чужом краю и порядки чужие, – парировал Хаген. – Здесь никто не знает, что ты целительница, а тем более – что ты в команде Крейна.
Эсме негромко рассмеялась.
– Ошибаешься! Обо мне уже ходят самые разные слухи. Как и о тебе, впрочем.
– Неужели?.. – озадаченно пробормотал пересмешник и умолк.
Они ступили на первый островок, и торговец тотчас же расплылся в улыбке, предлагая выбрать из пестрой россыпи дешевых бус что-нибудь «столь же прелестное, как эта луноликая девушка». Хаген замялся, но Эсме не обратила ни малейшего внимания ни на льстивого торговца, ни на его товар и проследовала мимо. Теперь она вовсе не казалась такой испуганной, и пересмешник даже подумал, что ей больше не нужен провожатый. Но не бросать же её здесь одну!
В скором времени, однако, Эсме удивила его ещё раз: она целеустремленно шла вперед, всякий раз на развилках без колебаний выбирая один из путей – как будто совершенно точно знала, куда направляется. Пересмешнику оставалось лишь безропотно следовать за девушкой, превратившейся из спутницы в проводника, и гадать, что ждет его впереди. Они забрели так далеко, что вокруг уже не было видно ничего, кроме плавучих лавок под плетеными навесами – и внезапно девушка остановилась, пробормотав себе под нос: «Вот же он!» По взгляду, брошенному искоса, Хаген понял: Эсме почти что забыла о его присутствии и теперь решает, не отправить ли помощника восвояси. Опять тайны! Он уж было решил откланяться, но опоздал на миг – девушка кивком попросила его следовать за ней.