Звездные дороги. Истории из вселенной Эндера - стр. 42
– Им? Кому?
– Гегемонии, – ответил Виггин.
И тут она поняла, что он не просто мальчик, но мужчина. Джон Пол Виггин. Отчего-то ей казалось, что думать так непрофессионально и к тому же опасно.
– Вам в самом деле удалось заставить Гегемонию сдаться?
– Не уверен, что они полностью сдались. Думаю, у них просто поменялась цель.
– Ладно… Теперь меня и впрямь мучает любопытство.
– То есть уже не злость и не голод?
– Уже не только они.
– И что же вам любопытно узнать?
– Из-за чего вы поссорились с Гегемонией?
– На самом деле – с Международным флотом. Они считали, что я должен поступить в Боевую школу.
– Они не могли заставить вас силой.
– Знаю. Но в качестве условия моего поступления я потребовал, чтобы сперва всю мою семью вывезли из Польши и сделали так, чтобы санкции за превышение количества детей к нам не применялись.
– В Америке эти санкции тоже действуют.
– Да, если многодетность афишировать, – ответил Джон Пол. – Как ваш отец, и как вся ваша церковь.
– Это не моя церковь.
– Ну конечно, вы единственная в истории, кто полностью невосприимчив к религиозному воспитанию.
Ей хотелось ему возразить, но она знала, что его утверждение основано на науке, в соответствии с которой невозможно избежать базового мировоззрения, которое внушают детям родители. Хотя Тереза давно от него отреклась, оно все так же сидело внутри ее, и ей постоянно приходилось мысленно спорить с родителями.
– Закон карает даже тех, кто растит лишних детей втайне, – заметила она.
– Мои старшие братья и сестры воспитывались у родственников, и в доме никогда не бывало одновременно больше двоих детей. Когда мы приходили в «гости», нас называли племянниками и племянницами.
– И все так и осталось, даже после того как вы отказались пойти в Боевую школу?
– Более-менее, – ответил Джон Пол. – Меня пытались заставить учиться, но я устроил забастовку. А потом они начали говорить, что отправят нас назад в Польшу или применят против нас санкции здесь, в Америке.
– Так почему же они этого не сделали?
– У меня с ними был письменный договор.
– С каких пор это останавливало правительство, если уж оно что-то решило?
– Дело было вовсе не в каких-то формулировках – достаточно того, что договор вообще существовал. Я всего лишь пригрозил сделать его достоянием гласности. Вряд ли они смогли бы отрицать, что нарушали законы о рождаемости, поскольку примером этому служили мы – те, для кого они сделали исключение.
– Правительство умеет избавляться от неудобных свидетельств.
– Знаю, – ответил Джон Пол. – Потому мне и кажется, что у них до сих пор есть какой-то план. Они не сумели отправить меня в Боевую школу, но позволили остаться в Америке вместе со всей семьей. Они явно хотят что-то от меня получить, словно дьявол из старых историй о продаже души.