Звездная пыль - стр. 17
Глава II
В которой Тристран Торн становится взрослым и дает неосмотрительное обещание
Прошли годы.
Следующая Волшебная ярмарка состоялась точно по расписанию. Но юного Тристрана Торна, восьми лет от роду, туда не взяли, – на это время мальчика приютили у себя дальние родственники из деревни, до которой был целый день пути.
А вот его сестре Луизе, хотя она была всего лишь на полгода младше, на ярмарку пойти разрешили, и это очень расстроило Тристрана, особенно когда она принесла оттуда стеклянный шар, наполненный искорками, которые в сумерках переливались и сверкали, а по ночам наполняли детскую мягким сиянием. Тристран же не привез от родственников ничего, кроме кори.
Вскоре после этого кошка Торнов родила трех котят: двух черно-белых, как она сама, и третьего, совсем крошечного, с серо-голубой шерсткой и глазами, которые меняли цвет в зависимости от настроения зверька: то они были золотисто-зеленые, то розоватые, а иногда даже ярко-алые.
Этого котенка отдали Тристрану, чтобы хоть как-то утешить его после ярмарки. Котенок со временем вырос в голубую кошку, ласковее которой не было на всем белом свете, но в один прекрасный вечер она заметалась по дому с диким мяуканьем, сверкая глазами, ярко-красными, как флоксы, а когда отец Тристрана вернулся домой после работы в поле, стремглав выскочила с воем за дверь и исчезла в сумерках.
В обязанности стражей у Стены входило не пропускать на ту сторону людей, но не кошек, так что Тристран, которому к тому времени уже исполнилось двенадцать, больше никогда не видел свою голубую кошку. Какое-то время мальчик был безутешен. Но однажды вечером к нему в комнату зашел отец, присел на краешек кровати и хрипло сказал: «Поверь, ей будет лучше там, за Стеной. Там живут ее сородичи. Так что не расстраивайся понапрасну, парень».
А мама, та ничего ему не сказала – она вообще с ним почти не разговаривала. И только иногда Тристран ловил на себе ее пристальный взгляд – будто она пыталась отыскать в его лице разгадку какой-то тайны.
Сестренка Луиза нередко подтрунивала над ним по этому поводу утром по дороге в школу, она вообще часто его дразнила: например, за форму ушей (левое ухо у Тристрана было обычное, а вот правое, слегка заостренное, плотно прилегало к голове), или за то, что он говорит всякие глупости: он как-то сказал ей, что маленькие белые пушистые облачка, которые собрались на закате у горизонта, когда дети возвращались из школы, – это овечки. И хотя потом сотню раз объяснял, что эти облака просто похожи на овечек – такие же мягкие и пушистые, Луиза все равно продолжала смеяться над ним, хихикала и издевалась, как гоблин, и, что еще хуже, другим детям об этом рассказала, да еще подговорила их тихонько блеять, когда Тристран проходит мимо. Уж что-что, а подстрекать Луиза умела, и ей нравилось поддразнивать брата.