Звездная ночь, звездное море - стр. 54

Я замерла в нерешительности. Пожалуй, не стоит, ведь только мне известно, как лучше сесть, лечь или встать. Пока не двигалась, все было в порядке. Но даже легкий поворот растянет кожу вокруг раны и вызовет резкую боль. Наносить лекарство одной рукой на ногу точно будет мучительно.

Едва я, стиснув зубы, собралась наклониться, Цзюйлань подошел к кровати и сказал:

– Садись.

Посмотрев в его бесстрастное лицо и вспомнив сегодняшний день, я решила довериться этому человеку и послушно села. Сначала Цзюйлань смочил тампон в дезинфицирующем растворе, после чего протер рану и нанес мазь, рекомендованную Ишэном.

Хотя на нем были медицинские перчатки, их тонкий материал при касании позволял ощутить даже температуру его тела. Эти тонкие и красивые пальцы оказались вовсе не мягкими, а твердыми и сильными. Так что я начала верить, что этими руками он и вправду зарабатывал на жизнь. Удивительно, но Цзюйлань настолько аккуратно наносил мазь, что я совсем не почувствовала боли, а холодные пальцы вдобавок приятно охлаждали кожу.

То ли смутившись из-за долгого молчания, то ли мы молчали от смущения, однако никто из нас не проронил ни слова. В сердце будто поселилось бесчисленное множество муравьев. Меня охватило смятение, и я нарушила тишину:

– Наверное, твои руки такие холодные из-за недостатка ци[21] и плохого движения крови. Тебе следует больше внимания уделять своему телу и работать поменьше.

Продолжая наносить мазь, Цзюйлань посмотрел на меня. Я растерялась, и между нами вновь повисла тишина.

После обработки раны стало легче, ко мне вернулись силы, и вместо того, чтобы сказать: «Пожалуйста, выйди поскорее», я удовлетворенно поблагодарила его:

– Спасибо! Ложись спать пораньше.

Убрав раствор и мазь, мужчина спокойно произнес:

– Спокойной ночи.

Как только он вышел из комнаты, я без сил упала на кровать, ощущая себя так, будто из тела извлекли все кости. Страх и растерянность от незнания, что делать дальше, все еще сковывали мое сердце.

Радость ежедневного общения, трепет от его присутствия рядом, страх остаться незамеченной – всего этого я волей-неволей не замечала, боясь взглянуть правде в глаза.

Две гостевые комнаты на втором этаже требовали ремонта, и Цзюйлань взялся все вынести из них. Хотя моя комната не настолько нуждалась в отделке, из-за травмы мне с трудом давался подъем по лестнице. К тому же я не хотела чувствовать запах краски, так что мы переехали на первый этаж.

После недолгого обсуждения решение было принято окончательно. Новый «жилец» примирился с тем, что некоторое время придется спать на диване в гостиной. Я же заняла кабинет: дедушка превратил его в спальню. В кабинете стоял платяной шкаф, но не было своей ванной. А значит, мне придется делить гостевую с Цзюйланем. Мы потихоньку переезжали со второго этажа.