Звездная академия. Бой за свободу. - стр. 7

Я не удержался.

- Упал на собственный меч три раза?

- Хуже. Я знаю, что ты в это время путешествовал. - Талиффа клыкасто улыбнулась, давая понять, что знает о моем изгнании и о том, что только недавно блудный сын вернулся. Прощен не был, но обласкан кроной, возвращен домой, и только поэтому меня терпели.

- Умерший был, по-видимому, хорошим человеком? - скептически спросил я.

- И прекрасно относился к Баст. Дарил ей куклы и катал на коленях, показывал лошадку. Купил пони.

Я молчал. Куклы в десять лет, пони? Какое лицемерие!

- Он и его поместье сгорело дотла. Температура пламени была больше двух тысяч градусов. Часть костей превратилась в пепел. Его опознали только по зубам и остатками родовых украшений. Баст не пострадала в этом пожаре, мы нашли ее спящей на пепелище. Платье и волосы на ней почти сгорели, в руках она держала подаренную им куклу, - закончила королева и оттолкнулась ногой, сильнее раскачивая качели.

Талиффа наблюдала за моей реакцией.

- Вы с моей дочкой были обручены в детстве, - небрежно бросила королева мне. - Ты, будучи наследником своего отца, подписал контракт. Правда, моя дочь его не подписывала. И она может отказаться. Но по факту после завершения тобой образования и успешной сдачи диплома вы будете являться обрученными и связанными договором.

Воротник мундира показался мне тугим, будто душащие кольца удава.

Я склонил голову и поправил воротник, пытаясь выиграть время, чтобы обдумать полученную информацию. Королева, не замечая моего замешательства, беззаботно качалась на качелях, наслаждаясь погодой и падающими на нее косыми лучами солнца. Она томно жмурилась и подставляла лицо свету так, как будто не сказала ничего особенного, что могло перевернуть мою жизнь с ног на голову.

Мысли метались в голове. Это было еще в детстве. Да, я помнил, что отец заставил меня дать магический обет, запудрив мне мозги высокопарными речами о долге, семье и чести воинов.

Я также смутно помнил, как меня подвели к колыбельке, в которой дрыгала ручками шустрая малышка в чепчике. Но больше всего я помнил удар электричества, прошивший меня насквозь и ушедший в пол, когда малышка дотронулась до маленького серебряного медальона, который я протянул ей, и удар энергичной ножкой по носу, когда я нагнулся поцеловать ребенка в щечку, чтобы закрепить контракт.

Да, это действительно была она, хоть я ее очень плохо помню. Электричество - слишком редкий магический дар, чтобы сомневаться. Значит, я навечно с ней связан оковами. И должен теперь решить, что делать.

Видимо, несвобода - моя плата за возвращение. Мизерная, надо сказать.