Звезда заводской многотиражки - стр. 28
И вот эту монументальную штуку я тоже помню. Слева от управы – широкая лестница. А вдоль нее – серая ступенчатая доска почета с массивными барельефными буквами «Ими гордится Новокиневск». И черно-белые портреты совершенно одинаковых пожилых дядек. Подписанные, разумеется, но внимательно разглядывать буквы, когда поднимаешься по обледенелой лестнице – такая себе идея.
А дальше должен быть фонтан и дворец спорта… Упс. Ни дворца, ни спортивного комплекса «Кинева». Но фонтан есть, да. А вот за ним – небольшой холм, и заросшее заброшенное здание этажей, эдак, пяти. И впритык, на месте будущего спорткомплекса с бассейном, бетонный забор с торчащими из-за него подъемными кранами.
Веник свернул на Социалистический проспект, параллельный проспекту Ленина, а потом сразу во двор. А, ну, в принципе, даже понятно, почему Веник так беспокоится насчет закидонов мамы. Этот дом – тоже не просто дом. Правда, в мое время его отремонтировали и богато декорировали, а сейчас он был просто массивной серой громадой. Художественный музей на первом этаже впоследствии купит один ушлый тип и откроет там магазин. И долгие годы обитатели элитной колыбели искусств будут пытаться вернуть в это помещение картины и скульптуры, но у них так ничего и не выйдет. Так эта стекляшка и останется супермаркетом, правда, названия несколько раз сменит.
– Все запомнил? – спросил он, останавливаясь у двери в подъезд.
– Если честно, нет, – ответил я и развел руками.
– Лады, тогда повторяй за мной и не высовывайся, понял?
Веник взялся за ручку и открыл дверь подъезда. Никаких тебе кодовых замков и домофонов. Вообще никакого замка, что уж…
А вот ремонт в подъезде был скучноватый для цитадели художников, могли бы и подсуетиться, работники кисточки и палитры… Все та же краска до середины стен, а выше – побелка. Только здесь краска не бледно-зеленая, как в морге, а ярко-синяя. Потолки высоченные зато. Двери массивные. Лифта нет, топайте пешочком, господа художники. Хотя, эй, что это я? Какие еще господа? Советский союз на дворе. Никаких господ и дам! Только товарищи и… товарищи.
На третьем этаже Веник наконец-то загремел ключами. На лестничной клетке было четыре двери, «наша» – наискосок от лестницы, в углу. Деревянная, массивная, покрытая ровным слоем темно-коричневой краски и с латунной циферкой «6». Дверь напротив была обита чем-то вроде потертой клеенки, уже изрядно потрепанной и даже в паре мест порезанной. Двери, примыкающие к лестнице выглядели одинаково – были покрашены такой же синей краской, как и стены подъезда. Прямо не просто покрашены, а как будто залиты. Даже ручки были синего цвета.