Звезда в оранжевом комбинезоне - стр. 27
Она допила кофе, нацепила на голову свою фетровую вытертую шляпу, похлопала по клетке попугая Гектора, стараясь не уронить тряпочку, которая ее накрывала. Просунула ему сквозь прутья кусок поджаренного хлеба. Съест его к полудню, когда проснется.
– Везунчик ты. Можешь спать сколько вздумается!
Она спустилась на первый этаж, открыла дверь в комнату в конце коридора, подошла к кровати. Том спал, уткнув нос в свою гармошку. Она обняла маленькое теплое тельце и прошептала: «Пора вставать, золотце мое». Он пробормотал, что еще ночь, что это невыносимо. Кто придумал эту школу и почему этого человека до сих пор не убили? Она улыбнулась и не велела ему больше так говорить. Он высунул голову из-под одеяла, глаза у него были со сна опухшие, как две голубые щелочки.
– Давай, рота, подъем! Выходим ровно через полчаса! Завтрак на столе в кухне.
Она обернулась на пороге:
– А зубы чистим после еды. Три с половиной минуты. Поставь себе песочные часы.
– Я и так знаю, – проворчал он, садясь на край кровати.
«Вот почему ты мне никогда не доверяешь», – прочитала она в линии сгорбленной сонной спины. У него были худые руки, узкие плечи, глубокие надключичные впадины. Веснушки на носу и на щеках. И та же блондинистая шевелюра, что у нее, густая и взъерошенная на макушке.
Однажды она застала его в ванной: он стоял на стуле и глядел в зеркало умывальника. В руке была машинка для стрижки, поставленная на «ежик два сантиметра».
– Нельзя так, мы будем выглядеть как близнецы, – заметила она, поглядев на его отражение в зеркале.
– А мне нравятся твои волосы. Мне кажется, у тебя очень красивая прическа.
– Что, постричь тебе сзади?
Он кивнул, протянув ей машинку.
– Стелла, ты такая красивая.
Он звал мать по имени.
Точно, как его отец. Адриан никогда не говорил «дорогая», или «любовь моя», или «ангел мой». Он говорил «Стелла» или в крайнем случае «принцесса», и кровь приливала к ее щекам, она кусала губы, опускала глаза, чтобы он не угадал, о чем она думает в этот момент. Но Адриан смотрел на нее и все понимал. На его губах появлялась нежная полуулыбка, которая словно ласкала ее, он и не приближался к ней, и не трогал ее пальцем, но она неслышно стонала, сжав губы.
Это было всего год назад. Она побрила Тому затылок. Белая полоска на загорелом затылке.
И с тех пор Том брил себе голову по бокам, оставляя только кружок на макушке, – королевская лепешка. «Ты мой король…» – говорила Стелла, поглаживая его по голове.
– Отправляйтесь-ка в грузовик. Бери портфель и не забудь полдник. Он в холодильнике.
Он казался таким хрупким и беззащитным… Сидел на кровати, глаза были устремлены в пустоту. Ей захотелось сказать ему, чтобы он ложился дальше спать и не мучился. На следующий год ему будет одиннадцать лет, это уже коллеж, потом лицей…