Размер шрифта
-
+

Звезда Маир - стр. 3

Впрочем, нет смысла смотреть по сторонам. В минуту, которая сливается с Вечностью, Дворец, Крепость, Храм и сам Город – всего лишь декорации к драме. Драме, которая разворачивается на вершине скалы, на маленьком пятачке, где сошелся весь мир. Человек, называющий себя Сыном Бога, поднимает глаза к мрачному, затянутому тучами небу. На его лице – невыразимая мука. «Боже! – восклицает он громко. – Для чего ты меня оставил?» Голос его, исполненный глубокого страдания, заставляет содрогнуться всех свидетелей этой сцены. Разговоры смолкают. Голова распятого вновь опускается на грудь. Его спекшиеся губы беззвучно шевелятся, произнося какие-то слова. Офицер смотрит на притихшую толпу и спрашивает:

– Чего он хочет?


– Наверно, просит пить, – делает предположение солдат возле среднего креста.


– Так дай ему, – разрешает офицер.

Солдат снимает с пояса флягу, смачивает дешевым кислым вином губку, кладет ее на кропило и подносит к губам несчастного. Двое мужчин, стоящих внизу, видят, как тот касается губки губами, но потом качает головой, отказываясь пить. Солдат пожимает плечами и вновь сует губку в свою флягу. Толпа в недоумении. Лишь мужчины в дорогих плащах понимают сокровенный смысл происшедшего. «Верно! – возбужденно шепчет толстяк с густой курчавой бородой, – так и должно было случиться, ибо сказано в Писании: "И давали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом"». Его худощавый спутник, обладатель короткой изящной бородки, согласно кивает головой и тихо говорит: «Он подлинный Спаситель, о котором возвещали пророки! Теперь уже недолго ждать». Оба замолкают и еще пристальнее вглядываются в лицо распятого, чье земное существование должно вот-вот оборваться. Казненный вновь поднимает голову, с усилием распрямляет ноги, судорожно выдыхает воздух, а потом внятно произносит: «Отче! В руки твои предаю дух мой!» Его тело бессильно повисает на кресте без признаков жизни. Все кончено. Толпа начинает расходиться, но двое мужчин не трогаются с места. Остается еще одно древнее пророчество, и они хотят дождаться его осуществления…

В воротах появляется младший жрец Храма. Он поспешно поднимается на вершину скалы и что-то шепчет на ухо офицеру. Тот кивает в ответ и отдает подчиненным короткую команду. Двое мужчин, стоящие внизу, не могут разобрать ни одного слова, но они и так знают, о чем идет речь. Жрец напоминает солдатам, что день на исходе, что оставлять мертвые тела не погребенными в канун Великого праздника – грех. Офицер охотно внимает просьбам жреца. При обычном течении дел казнь может затянуться до утра. Кому же охота торчать на своем посту целую ночь? Куда соблазнительнее положить конец агонии преступников и коротать время в каком-нибудь уютном кабачке, тем более, что средство для этого давно известно…

Страница 3