Звезда Ассирийского царя - стр. 9
Юлия содрогнулась, представив себе, как эти огромные руки смыкаются на горле жертвы. Что делать? Звонить в полицию? Но что она им скажет? Нужно хоть узнать, кто это такой, может, он в розыске?
Юлия крадучись пробралась в Лешкину комнату. Пиджак ее незваного гостя висел на спинке стула, рядом валялись брюки. Пиджак был мятый и грязный, но, как с удивлением отметила Юлия, вполне приличный. То есть раньше был приличный. Ткань хорошая, дорогая. Украл, значит. Или с жертвы снял. Хотя… такому крупному мужику небось все на заказ шить приходится.
Левая пола пиджака была испачкана плохо отмытой кровью. Юлия уже перестала удивляться. Твердой рукой она обшарила карманы и вытащила из внутреннего паспорт.
Значит, зовут его Чумаков Иван Михайлович, лет ему тридцать семь, прописка… город Ченегда, где это? Ну, все равно, ясно только, что не местный.
С фотографии на Юлию смотрело вполне обычное лицо, не то чтобы красивое, черты хоть и неправильные, но все вместе создавало определенный эффект. Взгляд прямой, открытый, упрямая складка между бровей, волосы хорошие. Да полно, тот ли это человек? Может, он этот паспорт украл? Или убил его владельца?.. Господи, ну за что ей все это?
Тут послышался плач Ежика, и Юля испуганной серной скакнула к двери, едва успев сунуть паспорт в карман пиджака.
Иван поднялся на крыльцо, дернул за ручку двери.
Дверь была не заперта. Ну да, когда он выбежал из дома, он просто захлопнул ее с грохотом. Он был тогда так взбешен, что ни о чем не думал, ничего не видел и не слышал, глаза его застилал клокочущий багровый туман, кровь стучала в ушах, как будто там лупили в свои барабаны сумасшедшие барабанщики.
Но холодный осенний ветер отрезвил его, и, походив часа два по пустынным улицам, он пришел в себя и немного успокоился. Он понял, что нужно по-другому поговорить с Ириной. Все же они прожили вместе достаточно долго, нельзя в одночасье перечеркивать все то, что было между ними.
Он помедлил на крыльце, не решаясь войти, не решаясь продолжить этот тяжелый разговор, – и вдруг почувствовал спиной чей-то взгляд. Обернувшись, успел увидеть, как качнулась занавеска на окне соседнего дома. Ну, конечно, это теща соседа, старая мегера, на своем боевом посту. Вечно она подглядывает, подслушивает, наблюдает за чужой жизнью. Лучше бы телевизор смотрела!
Иван нахмурился, вошел в дом, закрыл за собой дверь.
И опять замер в нерешительности.
В доме что-то было не так. Что-то изменилось с тех пор, как он ушел, точнее – убежал отсюда.
Убежал, чтобы не наломать дров, не сделать что-нибудь ужасное, непоправимое… Убежал, чтобы не видеть лживых глаз жены, не слышать ее фальшивого голоса, ее искусственной истерики.