Зверский детектив. Когти гнева - стр. 9
Самый ценный экспонат, «Муху в янтаре», как ни странно, не взяли. Но теперь через всё произведение тянулись пять глубоких борозд – гневный след преступной когтистой лапы.
Барсук Старший громко отфыркался – от вони першило в горле. Пахло Скунсом, с перепугу совершившим незапланированный перформанс, и гарью. Пол был густо усыпан обугленными светляками, многие из которых казались почему-то полосатыми. Барсук Старший с кряхтеньем наклонился, поворошил светляков лапой и удовлетворённо хмыкнул. Полосатые не были светляками. Они были дохлыми пчёлами.
Барсук Старший прошаркал к «Мухе…», тронул лапой и понюхал царапины в янтаре, поковырял когтем пчелиные соты на раме.
– Кто умелец, сделавший раму? – спросил Барсук.
– Я, начальник. – Крот-экскурсовод всхлипнул. – Это я сделал раму. Это я здесь всё неправильно сделал. Я плохо настроил светляков. Я не уберёг экспонаты. Я тупой, безглазый, безмозглый, криволапый грызун! Арестуйте меня! Накажите! Посадите в тюрьму! Я виновен в утрате и порче особо ценных произведений искусства!
– У нас в Дальнем Лесу за безглазость и криволапость в тюрьму не сажают, – сказал Барсук Старший. – Кто виновен в утрате и порче – это мы разберёмся. Ну а что касается рамы из сот – она сделана как раз мастерски. Охранная система сработала на отлично. При попытке кражи произведения пчёлы вылетели, покусали преступника – и погибли.
– Но преступник испортил произведение! – простонал Крот. – Он оставил следы когтей.
– Вот и славно, – отозвался Барсук. – Зато мы знаем, какого зверя искать.
– И какого же? – Маркиза распахнула свои глаза-луны и похлопала пушистыми ресницами.
– Ищем зверя с таким же отпечатком когтей, как на янтаре, – важно сказал Барсукот. – И при этом сильно покусанного пчёлами. Именно поэтому я приказал всем оставаться на своих местах. Сейчас проведём досмотр и обнаружим преступника.
– Вы-то, конечно, приказали, начальник, – сказал Крот-экскурсовод. – Да только, пока было темно, я почуял, что многие убежали. В темноте я особенно хорошо чую.
– А я чую, что кого-то из них я сейчас приведу обратно. – Барсукот дёрнул ухом и встопорщил усы-вибриссы. Наверху, на земле, вот прямо над ним, кто-то был. Кто-то хитрый затаился и думал, что правосудие его не настигнет. Барсукот и сам не мог бы сказать, как он вычислил этого зверя – тонкий слух ли ему помог, или чуткие, как компас, вибриссы, или шестое чувство охотника. В любом случае, он распознал подлеца, так что дело оставалось за малым. Сейчас Маркиза увидит, каков он за работой. Барсукот присел, напружинился – и метнулся вверх, как шальная охотничья пуля, как полночная молния, как пущенная стрела. Он пробил головой потолок подземной выставки, мгновенно выпустил когти и выверенным, точным движением поймал преступника в лапы правосудия. Послышался пронзительный визг: