Зверогон - стр. 11

– У нас такой же памятник Успенскому. В точности. Работа Церетели.

Когда Филин пытался представить, что сейчас творилось в голове и душе ее новой знакомой, то ему делалось жутко. Холодно и жутко.

– А памятник теще есть? – поинтересовался он.

Арина утвердительно качнула головой. Медленно-медленно, словно ее тянули за ниточку. Памятником теще называли огромного ти-рекса, стоящего у городского зоопарка, по праздникам его наряжали в разные костюмы, и в детстве Влад думал, что это чья-то Тень: убежала от хозяина, застыла на постаменте, весело скалит зубы.

Потом он узнал, что Теней-динозавров не бывает.

– У меня нет такого опыта, – произнес Влад. – Но я понимаю, что вам сейчас тяжело. Просто давайте так: поможем друг другу. Я вам, а вы мне.

Арина недоверчиво посмотрела на него, но за этой недоверчивостью сверкнула надежда.

– Я должен убедиться, что вы для нас не опасны, – продолжал Филин. – После этого вас легализуют в нашем мире, если вы не хотите искать способ вернуться в свой. Хотите – получайте высшее образование. Не хотите – есть много работ, где оно не нужно. Но я вас поддержу. Не оставлю. А взамен вы будете помогать мне в работе. Согласны?

Арина понимала, что это в каком-то смысле ловля на живца, с учетом того, что говорила Белла. Но лишь кивнула.

Конечно, она была согласна.

Рудковский из Отдела К позвонил, когда они почти подъехали к зданию судебно-медицинской экспертизы Турьевска, и заговорил так, что Филин сразу же вспомнил, какая у него Тень. Варан – жирный, ленивый, но готовый в любую минуту молниеносно броситься на жертву. Рудковский был такой же: высоченный, жирный и при этом подвижный, словно ртуть.

Звонок был по громкой связи: услышав Рудковского, Арина вжалась в кресло. Все сияние в ее глазах, которое появилось, когда Филин говорил о будущем, растаяло без следа.

– Ну что? – спросил Рудковский без приветствий. – Кадин в отпуске, а его зам подписывает все не глядя, и ты этим воспользовался?

Филин устало вздохнул.

– Право имел. Право реализовал. Напомни, сколько раз вас уже закрывали за ненадобностью? А ваши обязанности перекладывали на нас?

Из динамика донеслось хищное шипение. Филин решил списать это на помехи, а не на истинный голос Рудковского.

– Я понимаю, что ты имеешь бонусы после определенных обстоятельств. Можешь творить, что хочешь. Но вседозволенность не означает неприкосновенность. Ты это понимаешь?

Филин улыбнулся.

– Понимаю. Я присмотрю за своим новым гражданским консультантом. А ты присмотришь за нами, так и победим. Договорились?

***

После осмотра и анализов Арина не пошла с Филиным в секционный зал, где работала Белла: осталась в коридоре, опустилась на скамью, вытянув ноги.