Зверобой - стр. 60

Зверобой сел за весла очень неохотно и с тяжелым сердцем. Однако он слишком хорошо знал нравы пограничных жителей и не пытался урезонивать их. Впрочем, в тех условиях это было бы не только бесполезно, но даже опасно. Итак, он молча и с прежними предосторожностями вернулся на середину зеркального водного пространства и там опустил третью пирогу, которая под легким дуновением южного ветерка начала дрейфовать к «замку». Как и раньше, это было сделано в твердой уверенности, что до наступления дня ветер отнесет легкие судна не больше чем на одну-две мили и поймать их будет нетрудно. А чтобы какой-нибудь бродяга-дикарь не завладел этими пирогами, добравшись до них вплавь, – что было возможно, хотя и не очень вероятно, – все весла были предварительно убраны.

Пустив порожнюю пирогу по течению, Зверобой повернул свою лодку к мысу, на который указал ему Непоседа. Крохотное суденышко двигалось так легко, и опытная рука гребла с такой силой, что не прошло и десяти минут, как охотник снова приблизился к земле, проплыв за это короткое время не менее полумили. Лишь только его глаза различили в темноте заросли колыхавшихся тростников, которые тянулись в ста футах от берега, он остановил пирогу. Здесь он и остался, ухватившись за гибкий, но прочный стебель тростника, поджидая с легко понятным волнением исхода рискованного предприятия, затеянного его товарищами.

Как мы уже говорили, Зверобой впервые в жизни попал на озеро. Раньше ему приходилось видеть лишь реки и небольшие ручьи, и никогда еще столь обширное пространство лесной пустыни, которую он так любил, не расстилалось перед его взором. Однако, привыкнув к жизни в лесу, он догадывался о всех скрытых в нем тайнах, глядя на лиственный покров. К тому же он впервые участвовал в деле, от которого зависели человеческие жизни. Он часто слышал рассказы о пограничных войнах, но еще никогда не встречался с врагами лицом к лицу.

Итак, читатель легко представит себе, с каким напряжением молодой человек в своей одинокой пироге старался уловить малейший шорох, по которому он мог судить, что творится на берегу. Зверобой прошел превосходную предварительную подготовку, и, несмотря на волнение, естественное для новичка, его выдержка сделала бы честь престарелому воину. С того места, где он находился, нельзя было заметить ни лагеря, ни костра. Зверобой вынужден был руководствоваться исключительно слухом. Один раз ему показалось, что где-то раздался треск сухих сучьев, но напряженное внимание, с которым он прислушивался, могло обмануть его.