Зверёк и Лунное окно - стр. 3
– Ну не знаю, – засомневался Зверёк. Он потрогал передними лапками улыбающуюся рожицу, рассеяно дорисовал ей ноздри. – Ой!..
Наст внезапно поддался. Рожица расползлась на множество осколков, и Зверёк оказался по самый кончик хвоста в ледяном и пушистом. Снег залепил глаза и холодными пальцами заполз в уши.
Наверху задорно хохотала и хлопала в ладоши Кся.
– Он всё-таки сумел тебя обнять! Понял? Я была права!
И унеслась танцевать на вершине своего холма, оставив Зверька выбираться из снежной ловушки. Ему стоило немалых трудов вспомнить, зачем он пришёл сюда в такую рань, когда малютка Кся одержима своими великими идеями и любой шаг сулит в лучшем случае купание в снегу. В худшем – между твоими ушами всё-таки приделают парус.
Однако маленькая лесная фея не внесла никакой ясности.
– Я ничего не слышала, – сказала она, когда Зверёк всё-таки смог её догнать. – Не смогла бы при всём желании. Прямо подо мной, там, внизу, живёт бурундук. Он шумит, что твой гром. Особенно когда задевает щеками за стенки норы. Я слышу, как он ест семечки в меду и болтает с клопом по имени Циклоп, что живёт у него за левым ухом… Очень уж несносный бурундук.
– Сэр Призрак очень беспокоится, – сказал Зверёк, и Кся мгновенно посерьёзнела.
– Значит, нужно скорее выяснить, что всё-таки грохотало. Пошли-ка к Шкряблу, может он чего слышал.
Множество звериных следов стекалось к нарисованной на стволе дерева карте. Птичьи – такие, будто кто-то скрупулёзно рисовал их тонкой кистью; следы мелких зверушек и бублей-путешественников; за этими, как обычно, тянулась борозда от вещмешка. Какая-то рассеянная птаха забыла на кусте орешника лётную курточку из плотных листьев лопуха.
Шкрябл уже проснулся.
– А, друзья! Заходите, заходите! Мне прислали грецких орехов, и я как раз готовился выслушать от них историю о великом… нет, ВЕЛИКОМ путешествии. Послушаем вместе!
Сэр Призрак как-то сказал, что дом любого бельчонка напоминает зелёный лабиринт при усадьбе какого-нибудь лорда, и Шкрябл не был исключением. Внутренности сосны изъедены ходами так, что можно с огромным удовольствием заблудиться, а потом найтись в самом неожиданном месте. Там и сям встречаются запасы, которые Шкрябл делает круглый год, чтобы потом о них забыть. На полу спальни действительно возвышалась горсточка орехов.
– Глупый, – засмеялась Кся. – Их нужно пробовать на зубок, а не на язык! Орехи – плохие собеседники, поверь мне.
– Я и попробую, – довольно сказал бельчонок. – Но надо же поговорить! Они проделали такой долгий путь в когтях той сойки и, наверное, знают много интересного. Смотри, какие у них умные сморщенные морды!.. Только вот сегодня я их почти не слышу. Что-то приключилось с моими ушами. Всё время мерещится какой-то свист. Особенно наверху. Чем выше – тем он громче! Такой – «фьююю, фьююю».