Зверь в отражении. Трилогия в одном томе - стр. 13

– Думаю, это будет разумно, – тем временем продолжил король. – К тому же, ты свидетель.

– Совет будет решать судьбу Марилли?

– Да, всё верно, – нахмурился Лайнел. – Эта девушка поставила нас всех в тупик. Мы должны решить, что делать дальше.

– Совет может приговорить её к смерти?

– Возможно и такое, но пока рано говорить наверняка.

Я хотел что-то сказать, но мысли разбежались. Я не спал более суток, а это и бессмертного выбьет из колеи.

– Можешь быть свободен, Гаррет.

Я поклонился королю и направился к выходу, где встретился с крайне хмурыми стражами. Их недовольство было очевидным. Чтобы позлить их еще больше, широко улыбнулся, как будто мы старые закадычные друзья. Тем самым подлил масла в огонь.

Как любит подшучивать Катерина, рано или поздно все мои недоброжелатели объединят усилия и устроят мне темную. Я улыбаюсь в ответ на такие слова. Всем известно, что связываться с Проклятым себе дороже. Не я поселил в окружающих этот страх, это сделали мне подобные, много веков назад. Хотя я тоже не святой. Моя история написана кровью.

Я отправился к себе, чтобы хорошенько выспаться перед предстоящим советом. Минувшая ночь оказалась богатой на события, а по возвращению мне не удалось даже подумать об отдыхе.

Был почти полдень, и у меня оставалось ни много ни мало шесть часов. Но кошмар явился ко мне наяву. Она стояла у дверей в мои комнаты. Бесформенная фигура в черном балахоне. Капюшон плаща скрывал лицо.

Оракул короля. Многоликая.

Я остановился. Мне совершенно не хотелось общаться с ней, и она прекрасно знала об этом.

– Маккивер, – прозвучал приятный женский голос. – Ты так и не научился быть учтивым.

– Что тебе нужно?

Внутри зародилось желание сломать кому-нибудь шею. Словно в ответ на мои мысли, раздался смех:

– Могучий и Великий Гаррет, почему же ты меня так не любишь?

Это был риторический вопрос, но я все же произнес:

– Ты Оракул, вот и ответь сама на свой вопрос. А теперь позволь, мне нужно отдохнуть перед Советом.

Я бесцеремонно оттолкнул её в сторону, но она и не думала уходить. Многоликая придержала дверь, которую я намеревался закрыть у неё перед носом.

Я не обращал на неё внимания. Подошел к бару и налил себе виски, чтобы хоть как-то унять зверское желание к расправе надо всеми и вся.

Остановившись в дверном проеме, она откинула капюшон плаща и улыбнулась. Улыбка. Пожалуй, это все, что было нормальным в её образе. В остальном неподготовленный человек вряд ли смог бы смотреть в лицо провидице.

Оракул была высокой и статной. Прямые, иссиня-черные волосы, которые по темноте оттенка могли бы соперничать с её одеянием, обрамляли лицо и спускались к пояснице. Многоликую можно было назвать привлекательной молодой женщиной, если бы не одно «но». Шрам. От левого виска он наискось пересекал лицо и заканчивался на правой щеке. Рваный неровный шов, словно кто-то наспех заштопал нечаянно порванную тряпичную куклу. Только у этой куклы не было глаз. Лишь кожа, стянутая нитками.