Зуб Дракона - стр. 37

Мне было очень стыдно. Ещё и за то, что Миша Мампель назначен виноватым, а я, типа, герой и красавец. Но я точно так же не дошёл до Зуба. Значит, не выполнил приказ. Так что не надо делать вид, что мне повезло, а товарищу не повезло. Если твоему товарищу не повезло, и ты этому радуешься, то ты – баран. Только баран стоит и смотрит, как волки грызут рядом другого барана. А баран радуется, что не его грызут. Не надо быть бараном. Надо бодать волков и защищать товарища!

Проблема заключалась в том, что Хайретдинов – не волк. Он командир, и он – прав! Бодать его никак.

– Мы там разминировали, что смогли. Растяжки на заградительных минах порезали. Но сами мины не сняли. Территория поста большая, мы не успевали, тут ещё этот подрыв. Кто-нибудь у вас сапёрную подготовку проходил?

– Я проходил. – Тяжело дыша вставил я свои пять копеек в разговор старших по званию. Потому что спросили.

– Тогда держи! – Сержант протянул ко мне руку, высыпал на ладошку несколько стальных штырьков. – Это предохранители от ударного взрывателя МД-5М. Сами поснимаете мины. Только технику безопасности соблюдай. Без предохранительной чеки не выкручивай взрыватель.

– А чего вы на тропе мины не сняли? – Спросил Хайретдинов. – Флажками отметили и оставили. Вдруг подорвётся кто-нибудь.

– Нету там никаких мин. Заминированы только подходы к посту.

– А флажки зачем поставили?

– Это мы для вас тропу обозначили. Чем было, тем и обозначили. Флажков у нас много, а дорожных указателей мало.

– Гады вы! Я возле каждого флажка такую внутреннюю борьбу преодолел, чтобы тропу перешагнуть. За мной же десять человек идёт! Я ёжика родил возле каждого вашего флажка.

– Да не переживайте вы так, товарищ прапорщик! Буду идти вниз, соберу эти несчастные флажки. И ёжиков ваших соберу.

Сержант развернулся, пошагал по тропе вниз.

– Не переживай. Ишь ты! – Хайретдинов поднялся на ноги от рации. Добавил в спину сержанту: – Если я не буду переживать, то не переживу. А мне полковник пузырь обещался проставить! Обидно будет, если пропадёт.

Вертолёт прилетел за раненым быстро и оперативно. Мы ещё продирались сквозь скалы в сотне метров от поста, когда МИ-8 подлетел к гребню, на несколько мгновений скрылся за ним, затем поднялся и, задравши хвост, направился на выход из Панджшера. Раненого мы не видели, в каком он находился состоянии, сказать не могу.

Тропа, по которой мы шли, нырнула под нависшие над нами скалы. Здесь начинался жёлоб ущелья, уходящего отвесно вниз. Мы шли по базальтовому карнизу шириной сантиметров сорок. Карниз с тропой изогнулся на повороте и упёрся в скальную трещину. В неё надо было спрыгивать вниз и влево. Вчера ночью в этом месте мы бы точно свалились в ущелье. В темноте любой наступивший в этот провал, полетел бы с ускорением 9,78 метров в секунду квадратную в сторону центра Земли. Если Генри Кавендиш нам не врёт. Но его истёртые уши докатились бы лишь до Мариштана.