Зовите меня Джо - стр. 10
Все правильно. Таковы размеры Вселенной.
Корабль летел вокруг Земли, и Вселенная была везде – позади него, впереди и вокруг. Далеко-далеко, дальше Солнца и планет, царила прозрачная чернота – тьма, сравнить которую было не с чем. Назвать пространство совсем черным было нельзя – отраженный свет есть везде. И все же… это была та вечная ночь, от зрелища которой оберегают нас наши милосердные небеса. Ткань ночи была усеяна звездами – они горели ровным, немерцающим светом, холодным, пронизывающим. Те звезды, что хорошо видны и с поверхности Земли, тут представали во всем блеске: серебристо-синяя Вега, золотая Капелла, янтарная Бетельгейзе. Тому, кто видел это впервые, было трудно объединить звезды в знакомые созвездия – их было слишком много. Ночь, полная солнц.
Млечный Путь опоясывал небеса серебристо-ледяной лентой Магеллановы Облака, с Земли туманные, мерцающие, отсюда выглядели густыми и ярко светились. Туманность Андромеды отчетливо горела на расстоянии больше миллиона световых лет… и казалось, что душа тонет в бездонных глубинах Вселенной, и хотелось перевести взгляд на что-то более привычное и менее пугающее – хотя бы на интерьер кабины челнока.
Ингрид Линдгрен вошла на капитанский мостик, ухватилась за скобу и, повиснув в воздухе, доложила:
– Готова приступить к выполнению обязанностей, господин капитан.
Ларе Теландер обернулся, чтобы поприветствовать ее. Забавно было наблюдать за его тощей фигурой, ставшей такой нескладной в условиях невесомости – капитан напоминал не то плывущую рыбу, не то парящего ястреба. В обычной жизни капитан был ничем не примечательным седым пятидесятилетним мужчиной. Ни на его форме, ни на форме Ингрид не было никаких погон и нашивок – никаких военных условностей, которых строго придерживаются на обычных космических кораблях.
– Добрый день, – поздоровался с Ингрид капитан. – Надеюсь, прощание с Землей прошло не слишком печально?
– Все хорошо, – ответила она и немного покраснела. – А у вас как?
– О… все в порядке. Я большей частью разыгрывал из себя туриста, колесил по Земле от края до края. Просто удивительно – сколько же всего я раньше не видел!
Линдгрен смотрела на капитана немного сочувственно. А капитан проплыл по рубке к креслу пилота – одному из трех, стоявших около пульта управления и приемно-передающего устройства. Шкалы, считывающие экраны, индикаторы и прочие приборы уже вовсю работали – мигали, покачивали стрелочками, выводили на экранах кривые. Но почему-то их обилие только подчеркивало одиночество капитана. Пока не зашла Линдгрен, в рубке царила тишина, которую нарушало только негромкое урчание кондиционеров да редкое пощелкивание реле.