Зов крови. Отказ истинной - стр. 13

Мои тело и душу истязали всевозможными способами: клинками, когтями, деревом, ядом, предательством, водой, жизнью на этих жестоких землях... Для всей коллекции не хватало огня... Хотя он тоже был, на первом уроке атакующей магии с Мораном в убежище для детей звёзд. Магическое пламя не идёт ни в какое сравнение с обычным пламенем. Словно над моей головой нависло проклятье, предвещающее все мирские пытки с мучительными кровоточащими ранами.

Правильно говорили мудрецы... Когда душа покидает тело, она попадает в лучший, светлый мир, где нет забот и хлопот. Место, где твоя душа находит долгожданный мир и покой. Счастливый конец праведной души. Я не считала, что ранее прожила праведную жизнь. Мне приходилось убивать, игнорировать жестокость к женщинам и детям льда и ветра в военном лагере септентрийцев. Убивая, я чувствовала упоительное наслаждение, причиняя боль и отправляя грешников в загробный мир. Зачастую, в глубине своей души, я чувствовала рокочущую ярость и злобу, не на кого-то конкретного, а на весь жестокий мир, заставляющий страдать невинных, в этом мире. Особенно на землях Септентрии. Я часто задавалась вопросами:

Почему так получилось? Чем они при своём рождения заслужили такую горькую жестокую судьбу?

На эти и другие интересующие меня вопросы вселенная не в силах ответить. Даже древние голоса в моей голове, не попытались ответить. Отчего же? Никому неведом этот мир и его законы. Все живут по собственному внутреннему ощущению, подчиняясь своей: морали, совести, вере и даже сути.

Септентрийцы подчинялись лишь звериной натуре. Хотя, даже животные, убивают жертву не для удовольствия, а для пропитания и защиты. Мне удалось повстречать иных септентрийцев. Девушек. Нара и Лара, которые не были запятнаны тьмой и кровью невинных жизней. Я ощущала это, а духи старшего народа знали это. Только поэтому я общалась с девушками.

Нутро тянулось к ним, с надеждой озарить их светом, залечить червоточину, образовавшуюся в глубине собственной души. Временами это помогало, но сейчас же, эти девушки мертвы, и всё по моей вине. Быть может поэтому меня настигла такая жестокая и болезненная смерть.

Глаза медленно привыкали к яркому, но мягкому свету. Через щелочки своих глаз, я стала не спеша опознавать место, в котором оказалась. Белый слегка золотистый свет, лучился со всех сторон. Трудно сразу же привыкнуть к такому количеству белого. Несмотря на то, что последние месяцы часто любовалась за застеленной белой пеленой септентрийских земель, которую часто освещало солнце, что совсем не грело своими прикосновениями. Сверкающее, переливающееся тысячами искорок снежное покрывало ослепляло взор, не позволяя широко распахнуть свои очи.