Размер шрифта
-
+

Зов Дикой Охоты - стр. 25

– Я… помню это, госпожа. Я боюсь только, что могу не успеть остановить клинок Вальтена, даже если положу на это свою жизнь.

– Не зови беду раньше времени. Ты недооцениваешь свою королеву, Тиллард, – мягко улыбнулась Морна. – Она может привлечь неожиданного союзника. – Её улыбка стала лукавой. – Споёшь мне о ней? Уверена, ты уже сложил песню.

Менестрель смутился, но потом всё же устроился удобнее на соседнем корне и заиграл. Лес вслушивался в музыку древней магии, из которой Тиллард умело ткал мелодии, и жадно пил искры звуков. Другим своим голосом, не знакомым большинству людей, менестрель пел о прекрасной леди с волосами цвета рассветных сумерек и лесными омутами глаз, о том, как ночь ткала для неё звёздные крылья и открывались ей Дороги, доступные так немногим. Он пел о той особой магии, заключённой в каждой струнке её существа, о которой сама она знала и помнила ничтожно мало, пленённая среди людей и до конца так и не принятая ими. Он пел о печали её пути среди тех, чьё понимание она мечтала завоевать, и о тоске тех, кто любил её, но не мог достигнуть. И сколько чудес предстояло ей принести с собой, если б только удалось распутать её ночные крылья, разбить оковы, сковавшие её волшебство!

У этой баллады был привкус Дорог, по которым тосковала королева. Морна слушала и чуть улыбалась своим мыслям. Лес замер, боясь нарушить волшебство музыки даже малейшим шелестом.

И кто-то ещё вслушивался в песню из теней у са2мой Вуали Матери. В какой-то миг Тилларду показалось, что на границах своей музыки он услышал вдруг эхо призрачного перестука копыт и звенящего многоголосого воя.


XIII

Первые лучи Небесного Огня проливались в покои через приоткрытые занавеси. Рассветное золото исподволь омывало брачное ложе, ставшее гробницей прежних мечтаний.

Риана лежала в объятиях спящего короля, едва дыша. Ей казалось, что, сделай она вдох чуть глубже, это растревожит открытую рану в груди, боль в которой и без того была невыносима.

Вальтен подарил ей и нежность, и огонь, но не для неё горела искра Отца в нём. Как было жить с тем, что в каждом её жесте, в каждом взгляде он искал другую? Как было жить теперь с его разочарованием, вплетённым в уважение, в котором не было места настоящей любви? Он не мог простить ей, что она оказалась не той, и никогда не смог бы простить…

А как было жить с разочарованием собственным? Ведь не его касания она знала, и её душа не могла переплестись с его. Она посмела мечтать, что найдёт свою судьбу в том, кого назвала лордом своего сердца, но это… был не он… И подобно тому, как Вальтену не дано было стать

Страница 25