Зов. Антология русского хоррора - стр. 70
– Сюрреализм! – воскликнул молодой человек сокрушенно и шагнул в клубы пыли, оставшиеся за уехавшими машинами.
Нанаец, емко выразив отношение к происходящему на родном языке, послушно последовал за боссом.
Когда сотрудники коллекторского бюро приблизились к озеру, на той его стороне, у пирамиды, уже вовсю кипела работа. Несколько человек, включая полицейского, осторожно затаскивали в кузов массивную статую какого-то животного. Не обращая внимания на разгром, царящий вокруг, гильзы, пожарища и пятна крови, Сухарев припустил бегом по бетонной дорожке, проложенной вдоль отвесного берега озера.
– Кто это?! – спросил он, подбежав к грузовику.
Но его вопрос проигнорировали, трижды. Тогда молодой человек выхватил из кармана смартфон и с радостью заметил два деления и заветный 3G в левом верхнем углу экрана. Не LTE, но хоть что-то. Настройка трансляции в «инстаграм» заняла не меньше минуты из-за низкой пропускной способности сети, но вот наконец он оказался в эфире и, направив камеру на загадочную статую, принялся вещать.
– Я нахожусь в тайном цыганском поселении, в Хабаровском крае, в четырех километрах от деревни Обор. Здесь происходит что-то очень странное. Несколько дней назад жители Обора напали на цыган и сожгли их поселок, именуемый Заимкой. Сейчас вы видите, как они же под руководством участкового… Или начальника местной полиции грузят загадочную статую в кузов машины, чтобы вывезти…
– Эй, грай крав тумэ! – ворвался в эфир хриплый злой голос.
Сухарев развернул камеру и увидел на экране видавший виды пикап, из кузова которого выпрыгивали жгучие брюнеты в охотничьем камуфляже. У каждого было какое-то огнестрельное оружие: от обреза до карабина с оптическим прицелом. Они угрожающе горланили что-то на цыганском и настроены были серьезно.
Нанаец замер, оценивая ситуацию, и от греха подальше убрал свой травматический пистолет, незаметно выронив его за спину. Зато из-за его спины выскочила обрадованная девочка и бросилась к вооруженным людям, то ли с грустью, то ли с радостью что-то причитая на своём языке. Обняв одного мужчину, вооруженного двустволкой, она повернулась к коллекторам и потрясла в воздухе маленьким кулачком:
– Я вам говорила, что мои дядья вернутся с подмогой! Вам не жить, гаджо джюкелы!
– Ваше время вышло! – рявкнул полицейский, появившийся в кадре.
Он вышел вперед без всякого оружия навстречу семерым ощетинившимися стволами цыганам.
Сухарев продолжал снимать, поскольку куда-то бежать не имело смысла – от пули не убежишь, а просто стоять и бояться было давно не в моде. Есть камера – снимай, пусть даже это будут последние кадры в твоей жизни – вот девиз современного человека. И Сухарев снимал, проклиная свои трясущиеся от волнения руки.