Зорге. Под знаком сакуры - стр. 8

Партайгеноссе Юрген даже исказил фамилию физика, сделал это специально – назвал Эйнштейна Энштейном, более того – поднажав голосом, подчеркнул искажение.

– У всех народов интеллигенция всегда отличалась продажностью, исключений, увы, нет. Ни в Англии, ни во Франции, ни у нас в Германии: наша интеллигенция такая же продажная, как и все остальные, – громко заявил Зорге.

Шильке прикусил зубами нижнюю губу и отрицательно помотал головой.

– Это не немецкая интеллигенция, Рихард, – еврейская.

– Не берусь спорить с тобой, Юрген, – Зорге в успокаивающем движении положил руку на плечо комиссара, – да и не моя это тема. Что скажет наш вождь, то я и буду делать.

Партайгеноссе мигом успокоился, широко растянул в улыбке рот, губы у него стали тонкими, как две гибкие красные бечевки.

– Оставайся во Франкфурте, Рихард, – сказал он, – не отказывайся, а! Прошу тебя. Мы тут славно поработаем вдвоем. Ты даже не представляешь, как славно мы поработаем.

Рихард со вздохом развел руки в стороны.

– Может, чуть позже это и произойдет, а сейчас не могу, Юрген. Ты знаешь, кроме журналистики я занимаюсь наукой. Тема моих научных исследований – Япония. Сменить тему я не могу, тем более, Япония – верная союзница Германии.

– Но после Японии ты же можешь вернуться в Германию, – воскликнул Юрген заведенно, в голосе его послышались горячие нотки, – такие люди нужны рейху.

– Естественно, могу вернуться, – понимающе отозвался Зорге, для убедительности придавил рукою воздух, будто кипу бумаг, – и я это сделаю обязательно.

– Вот тогда мы с тобою и развернемся. – Юрген поплевал на ладони, понюхал их – чем пахнут? – Правда, меня во Франкфурте уже не будет, я скоро перееду работать в Берлин.

Набрались они в тот вечер основательно – все-таки однополчане, а у однополчан всегда найдется много общих тем для разговора, – и выпили много, и съели много, и собрались уже покидать понравившуюся ресторацию, как за соседним столиком нарисовались две соблазнительные девицы. Юрген немедленно сделал на них стойку, у него даже прыщи на физиономии стали огненно-алыми, будто по ним прошли кисточкой с карминной краской.

– Рихард, – заплетающимся языком проговорил он, – а по-моему, эти ссыкухи нам сейчас очень бы здорово подошли. А?

– Нет ничего проще. Можем взять их с собой.

– А куда? – недоуменным тоном пробормотал партайгеноссе. – Куда повезем? В редакцию?

– А спать где будем, Юрген? А? Ты на своем столе, поскольку он огромный, как аэродром, я на столе главного редактора, да?

Юрген поднял указательный палец, отрицательно поводил им туда-сюда…