Зонтик царевны Несмеяны - стр. 33
– Николай Угольков, муж Вероники Голубевой.
– Что случилось? Что-то с Никой?
– Да. То есть нет, с Никой всё в порядке. Просто мне надо увидеть тебя. Надо поговорить. Ты можешь прямо сейчас?
До кафе, которое назвал Николай, было пять остановок на автобусе. Я не могла представить, зачем могла понадобиться Никиному мужу. За пять или шесть лет её замужества мы с ним почти не общались, я даже не знала, что у него есть мой номер.
Я зашла в кафе и сразу увидела Николая. Он занял столик в глубине зала, у окна, и свет из окна падал на его лицо. Лицо было грузное, как, впрочем, и вся фигура, оплывшее, нос сплюснут, как у бывалого боксёра, внешние уголки глаз опущены, отчего лицо выглядело настороженным, словно его хозяин ждал нападения; через левую щёку шла узкая впадина. Лицо бандита, а не телеведущего. Но он был пострижен, побрит и абсолютно трезв.
– Что случилось?
– Ника завела любовника. Ты знаешь об этом?
Он сидел очень прямо и открыто смотрел мне в лицо. Я села напротив, и его взгляд плавно опустился за моим лицом. Стараясь не смотреть на него, я попыталась вспомнить, говорила ли мне Ника, когда состоится вечеринка в «Мачо»; не вспомнила. Может, вечеринка в «Мачо» уже прошла и увенчалась успехом – тем успехом, на который рассчитывала Ника; может, она встречается с москвичом (если он москвич), с которым познакомилась на автомобильной выставке; может, ещё кто подвернулся: стучите – и отворят вам… Удивительно не это, а то, что её муж решил обсудить эту тему со мной.
– Так ты об этом знаешь?
– Нет.
– Нет? – Николай смотрел мне в глаза.
– Нет. – Я пожала плечами.
– Вот так. Прожили пять лет, а теперь она решила, что я для неё недостаточно хорош.
Николай ждал ответной реплики, а я не знала, что сказать. Его изуродованное, пытливо вглядывающееся лицо мешало мне сосредоточиться.
– Видите ли, она выходила замуж за симпатичного ведущего, а получила урода и алкоголика.
– Но ведь это правда.
– Что? – Николай быстро взглянул на меня из-под опущенных век.
– Я про то, что ты пьёшь, – поторопилась пояснить я.
– Я, между прочим, последний раз выпивал две недели назад. С тех пор – ни грамма.
– Не такой уж большой срок.
– Небольшой. Но я не пью совсем… Совсем.
Я не знала, что сказать, и ответила:
– Это очень хорошо.
– А почему я пить начал, ты знаешь?
Я пожала плечами.
– По-моему, для того, чтобы пить, причина не нужна.
– Возможно. – Николай кивнул. – Но у меня было аж две причины. И, если бы я не начал пить, то, извини за каламбур, как пить дать оказался бы в психушке. Такое было напряжение.
Николай говорил серьёзно, но я не знала, можно ему верить или нет. Я не смотрела передачи, которые он вёл, потому что в то время, когда Ника встречалась с Николаем, у меня было полно своих дел, потом я расставалась с Денисом и лечила нервы по соседству с неудавшимся самоубийцей Арсением Любачевским. Я помнила, что раньше Николай действительно был симпатичным, но какой он человек, понятия не имела.