Зонтик царевны Несмеяны - стр. 15
– Ты почему сидишь одна? – спросила за моей спиной Ника. – Что с тобой?
– Почему ты не сказала мне утром, что встречаешься с таким…
Она щёлкнула пальцами над моей головой.
– Я бы не приставала к тебе тогда… Везёт тебе на мужиков, и ты ещё говорила, что это не так! И ведь молчит!
– Это ты сказала Денису про Яна?
– Да, а что? Пусть знает, что у тебя всё в порядке. Не только у него!
– Какая же ты дура, Ника, – от души сказала я.
– Это почему же? – Ника наклонилась ко мне. – Да ты пьяная!
– Да. Вызови мне такси.
– Маша! Маша, что вы тут делаете?
Арсений упал на стул, на котором до этого сидел Денис.
– А ты что здесь делаешь?
– Гуляю.
– Я тоже гуляю.
Я чувствовала, что Ника из-за моего плеча смотрит на Арсения. Меня душила злость. Я знала, что теперь будет ещё хуже. А тут ещё Ника. Я обернулась и посмотрела на неё, а Ника сказала:
– Вы – Арсений Любачевский? Сын Ярослава Любачевского?
Арсений поднял глаза, будто удивлялся, что здесь ещё кто-то есть.
– Да.
Ника придвинула стул и села.
– Вы играли Оливера Твиста в январской постановке? А до этого – Мальчика-звезду?
Арсений закатил глаза, кивнул с шутливо-обречённым видом. Но я заметила на его лице тень досады.
– Я так давно хотела взять у вас интервью, – заволновалась Ника. – Скажите, а что у вас с «Щукой»? Вы будете поступать в «Щуку» на следующий год?
– Ну, ты и нахалка, – сказала я и повернулась к Арсению: – Вызови мне, пожалуйста, такси.
Арсений извинился и ушёл.
– Откуда ты его знаешь? – набросилась на меня Ника. Её трясло от возбуждения. – Это же сын Любачевского, режиссёра камерного театра «Пигмалион». Ты хорошо его знаешь?
– Не очень.
– Но он назвал тебя по имени, – настаивала Ника. – И ты обращалась к нему на «ты»! Слушай, договорись с ним о встрече? Для меня. Я давно хочу раскрутить этот театр.
– Сама договаривайся.
Ника забарабанила пальцами по столу.
Арсений вернулся и весело сообщил:
– Вызвал. Можете собираться.
Я пошла прощаться.
– Спасибо, что приехала. Не расстраивайся и позвони мне в понедельник, – попросила Наташа.
Я пожелала удачи, сказав, что всё прошло замечательно и что, конечно, позвоню.
– Мне что-то плохо, а Ян ещё потанцует, хорошо? – добавила я.
Наташа заглянула мне в глаза; должно быть, она подумала, что знает меня давно и слишком любит, чтобы осуждать. На Яне была надета кепка Арсения, и он танцевал с блондинкой, её голова лежала у него на плече. Глаза у Яна были закрыты, он шептал блондинке что-то в ухо, а она томно улыбалась, тоже закрыв глаза. Брюнетки не было видно. Я сняла с головы Яна кепку. Он открыл глаза и поднял голову.