Зона особого влияния - стр. 53
Андрею досталась рубаха с вышитым воротом и широкие шаровары. Я заподозрила, что это его собственная одежда, которую он носил в Зоне, когда отсутствовали студенты-практиканты.
Жуков и Сандуленко получили приказ – хорошенько выспаться, все-таки большую часть своего дежурства они не спали. Ребята попробовали было протестовать, но с Андреем и Эльвирой такие номера не проходят, характеры у них, точно, родственные.
Санька и Ванька, как всегда, остались на связи, обиженно надувшись на такую вопиющую несправедливость. Пока все исследовали территорию Зоны, они торчали на базе, обеспечивая связь.
Ванька попробовал напомнить Эльвире, что связь пропала, но это не помогло.
– В любой момент все может измениться! – отрезала Черепанова. Разговор был закончен.
Почти всю дорогу мы уныло плелись за телегой, жалея бедную клячу, которая и так еле передвигала ноги. Она останавливалась у каждого дорожного столба и возобновляла движение лишь после того, как ей в морду тыкали пучок травы, маня за собой.
Через пару часов, мы плюнули на жалость, поскольку жаркое солнышко сделало свое дело – головы разболелись, дорожная пыль осела на наших разгоряченных телах, а собственные колени стали подгибаться при каждом шаге. Все, кроме альвинки, взгромоздились на скрипучую телегу.
Почувствовав вес наших четырех упитанных тел, поскольку Василиса не захотела напрягать бедное животное, кобылка обиженно заржала и остановилась совсем. На все наши увещевания и крики «но!» она не реагировала, а только упрямо мотала головой. Пришлось, как миленьким, глотая пыль, идти пешком по проселочной дороге до самой речки.
У реки, в ожидании переправы, прямо на траве сидели люди.
Две бабы необъятных размеров прижимали к себе огромные корзины – из одной доносился поросячий визг, из другой – квохтанье кур.
При виде нас бабы еще крепче вцепились в свои корзины, с опаской поглядывая в нашу сторону, видимо воровство в Зоне расцвело махровым цветом.
Из корзины с курами высунул свою голову пестрый петух и звонко заголосил. На самой высокой ноте он, вдруг, поперхнулся и конфузливо спрятал голову обратно. Куры осуждающе закудахтали.
Три мужика, в таких же нарядных рубахах, как у Андрея, покуривали, засунув руки в карманы.
Прежде чем вернуться на базу, Василиса дождалась переправы.
Огромное бревенчатое сооружение, именуемое паромом, тянули четыре гмура. Было видно, что это работа дается им с трудом – они то и дело вытирали со лбов выступающий пот.
Как только паром причалил к берегу, крестьяне наперегонки ринулись занимать места, словно боясь не успеть.