Золушка из подземелья - стр. 7
– С радостью, Корвин, – вновь улыбнулась я. Кусок не лез в горло, но мы были на обеде, и я начала маленькими порциями есть салат – автоматически, не ощущая вкуса.
– Сколько тебе лет, Анна? – спросил Корвин. Он расправился с салатом и положил себе порцию другого.
– Двадцать два.
– Сколько лет ты… здесь? – он сделал неопределенный жест, словно обрисовывая особняк Транси, в котором я «работала». Видимо, не желал более прямо спрашивать, как давно я проститутка.
– Четыре года, – разумеется, я не сказала, что первые два из них провела под землей, будучи не проституткой, а расходным материалом для магических опытов.
– Хорошо, – кивнул Корвин. И опять посмотрел на меня прямо и остро.
– Как ты пришла к этому? – спросил он. А у меня сердце ушло вниз. Меня никак не подготовили к подобным вопросам. А ведь нельзя сказать правду! Ни ему, никому другому! Иначе Мендер меня убьет… Медленно и мучительно.
Наверное, у меня опять задрожали руки, а Корвин это заметил. На мгновение мне показалось, что его рука дернулась в мою сторону, словно он хотел накрыть мою ладонь.
– Анна, – сказал он вместо этого, – я всего лишь хочу составить о тебе мнение. Просто ответь. Но имей в виду, что я почувствую ложь.
Раздался звон – я не уронила вилку, но нечаянно «мазнула» ею по тарелке. Я не могу сказать правду. И нельзя соврать… В то, что он действительно ощутит ложь, верилось сразу.
– Мои родители погибли, когда я была подростком. Я стала жить с бабушкой. От отца отсталость много долгов, и у нас не было средств к существованию, – начала я.
Правда, чистая правда. Просто без некоторых деталей.
– Почему ты не пошла работать горничной или рассыльной? – внимательно изучая мое лицо, спросил Корвин.
– Я… у меня не было другого выхода, – ответила я, непроизвольно опустив взгляд. Только бы не расплакаться сейчас от бессилия.
…Почему не пошла работать?! Я собиралась! Я даже собиралась учиться в вечернюю смену в университете. Только вот не вышло. Судьба распорядилась совсем по-другому…
– Все это не могло бы покрыть долги… моего отца, – попробовала обосновать я.
– Понятно, – безо всякой интонации ответил Корвин. Так что мне было неясно, сочувствует он или презирает. Из его ответа я поняла лишь, что он понял мои слова.
Долго, около минуты он молчал. Вероятно, взвешивал про себя. А я перестала делать вид, что меня интересует еда, и просто ждала, что он скажет дальше. Спокойно и обреченно. Как привыкла ждать клиентов в тайной комнате, или решения Мендера, когда он собирался меня наказать.
– Скажи, Анна, – голос Корвина опять стал мягче, и я осмелилась посмотреть на него. Острый взгляд его голубых глаз тоже смягчился. Словно кристалл льда немного оплавился по бокам. – А тебе нравится заниматься этим?