Золотые волки - стр. 43
Энрике не особо разбирался в законах Ордена. Но Северин рассказывал ему, что знание о Западном Фрагменте в разные века передавалось между Домами разных империй. Последним его хранителем на настоящий момент являлась Франция. И если кража Кольца матриарха действительно была делом рук кого-то из своих, то Гипнос не напрасно хотел именно украсть Глаз Гора, а не официально его запросить у Дома Ко́ры. Если Дом был компрометирован изнутри, то никому из его членов нельзя было доверять. И если вор действительно планирует найти Фрагмент с помощью Кольца, то Глаз Гора значительно облегчит для него эту задачу.
– Обладая всего одним Кольцом, Падший Дом чуть не уничтожил цивилизацию, – сказал Гипнос. – Они поплатились за свои ошибки, но, будь уверен, история всегда повторяется.
Энрике вспомнил сотворенный порог Оперы Гарнье: потертая гексаграмма на золоченой раме зеркала – символ опозоренного Падшего Дома. Что-то в этой гексаграмме настораживало его.
– И, если ты позволишь мне сказать… нет, я должен это сказать: у тебя нет выбора, Северин. Ты должен мне помочь.
– Можешь угрожать мне тюрьмой: я все равно выберусь оттуда. Можешь натравить на нас свою охрану, но я уже установил зажигательную сферу, и все здесь загорится прежде, чем они успеют сделать хотя бы шаг, – сказал Северин.
Энрике с трудом сдерживал ухмылку. Северин солгал на входе. Он отвлек внимание охранника карманным ножом и пронес внутрь гораздо более опасное оружие.
– Когда ты успел…
Северин улыбнулся.
– Мне же нужно было чем-то занять время, пока ты строил глазки моему историку.
– Погоди, так я был приманкой? – возмутился Энрике.
– Ты польщен?
– Немного.
Гипнос оглядел комнату, и Северин помахал ему рукой.
– Можешь не пытаться. Ты все равно не успеешь ее найти. И духу моего не будет в Доме Ко́ры, – сказал Северин, развернувшись на каблуках. – Возможно, мы сможем прийти к другому соглашению, а пока нам с Энрике пора уходить.
Гипнос раздраженно выдохнул.
– Ненавижу, когда приходится к этому прибегать! Взрывные темпераменты, скрытые угрозы… брр. Терпеть этого не могу, mon cher.
Гипнос топнул ногой, и на алом ковре начали проступать изображения. К горлу Энрике подступила тошнота. Перед ним колыхалось изображение трех людей, стоящих на коленях. Их головы были наклонены, а руки связаны. Энрике тут же их узнал.
Лайла. Зофья. Тристан.
Северин побледнел.
– Видишь? Ты можешь уйти целым и невредимым. А вот на их счет я не уверен. Поклянись, что вернешь мне компас, отправишься в Дом Ко́ры и добудешь мне Глаз Гора, – сказал Гипнос, протягивая сотворенный свиток с клятвой. – Сделай это, Северин, и получишь обратно свой Дом.