Золотые мухи - стр. 8
Несколько последующих дней меня реально ограничили в передвижениях. Мне было дозволено курсировать между туалетом, бассейном, крышей и небольшой террасой с видом на воду.
Полное слияние с Ба наконец-таки произошло, и я с удивлением осознала, что дворцовый сад выходит не на рукав Великой реки, а к огромному искусственному озеру. Его размеры и смутили меня. Оно было настолько гармонично вписано в ландшафт, что, не зная об этом, никогда не догадаешься. На этой террасе я и коротала время. Аапехти приносил мне карты и папирусы с описанием дорог, по которым будет двигаться армия, а также ближайших провинций, захваченных митанийцами.
Освоившись с иератическим письмом, а особенно с тростниковой палочкой, которая здесь заменяла перо, уже сама рисовала пути возможных логистических структур. Правда в первый раз почему-то сделала надписи по-русски. Так что юному помощнику хранителя благовоний пришлось счищать «странные каракули» и уже постоянно напоминая себе, на каком языке нужно писать, начала создавать свою «схему».
И вот заточение, наконец, окончилось. Но передвигаться мне пока разрешили только в паланкине. Слуги принесли меня на берег, и ярко расписанная и украшенная разноцветными полотнами лодка доставила на другую сторону реки, где у ворот храма Амона меня поджидал Майя, склонившийся в глубоком поклоне. Как царскому казначею, ему надлежало провести со мной проверку процесса строительства.
Боги… чувство, что я попала домой! Стройплощадки, кажется, не подвластны времени и бесконечно похожи. Пыль, грязь, крики и снующий вокруг народ напоминали родную контору. Естественно всё замирало при нашем приближении. А люди побросав работу укладывались лицом в землю. Поняв, что просить не делать подобного бесполезно, просто перестала обращать на это внимание.
Огромный гипостильный зал, что даже в нашем веке вызывает восхищение, оказывается был построен по моему указу. Нет… официально всё делалось от имени Тутанхамона… но сама идея и часть финансирования принадлежали Анхесенамон.
Размеры действительно поражали! Площадь равная сто на двести царских локтей[1] была уставлена сто тридцатью четырьмя величественными колоннами. Каждая из них в диаметре была равна примерно десяти царским локтям[2].
На данный момент как раз проходила укладка верхних балок на капители. А те были различны не только по форме, но и по высоте. Я с отрешённым видом разглядывала их. Некоторые даже частично были покрыты метками рисунков. Центральные колонны венчали распустившиеся цветы папируса. Боковые же, казались нераскрытыми бутонами.